Банки в 2013 году. Владимир Лавренчук: «Наш «плохой портфель» — вполне хороший»

Председатель правления Райффайзен Банка Аваль — о том, как выиграть войну за клиентов.

Банки медленно восстанавливаются после кризиса. За минувший год их кредитный портфель почти не вырос, а реальный уровень проблемной задолженности по-прежнему остается высоким – 30-40% в целом по системе. Испытание кризисом многие западные банки не прошли. Закрытие филиалов, сокращение видов деятельности, вывод капитала – главные признаки их спешной «эвакуации».

Австрийская группа Raiffeisen – одна из немногих, кто пока доволен работой своего дочернего банка в Украине. Его руководитель Владимир Лавренчук рассказал Forbes, в чем главная проблема украинских банков и чего им стоит опасаться в нынешнем году.

– Как вы оцениваете фактическую долю проблемных кредитов в системе? Еще недавно во многих банках она превышала 50%. Банкам удалось хоть немного решить эту проблему?

– Насчет 50% не соглашусь. В целом по отрасли, скорее, 30-40%. Но это тоже очень опасный показатель. За прошлый год ситуация почти не улучшилась. Точнее, улучшилась, но не в тех масштабах, которые удовлетворяли бы инвесторов и акционеров. Это проблема, выходящая за рамки функционирования и регулирования банковского сектора. Основная проблема кроется в плоскости судопроизводства – эффективности и прозрачности работы судебной системы. Кредитные договоры, деньги по которым выданы и освоены, в Украине массово признаются недействительными. Поэтому банки более консервативны в выдаче новых ссуд.

– То есть суды – одна из главных проблем банковской системы?

– Я бы сказал, суды – глобальная проблема всей страны. И банковской системы в том числе.

– Какова доля проблемных кредитов в вашем банке?

– Ниже уровня прошлого года. Точной цифры сказать не могу, пока не будет годовой отчетности.

– Что думаете делать с проблемным портфелем? Будете продавать?

– Мы активно ищем способы управления этим портфелем, рассматриваем возможность продажи. Если вы спросите, насколько мы преуспели в этих вопросах, скажу, что пока не особо. Рынок еще не сформировал цены на такой товар. Единичные сделки, которые имели место, не являются бенчмарком. При портфелях в десятки миллиардов, которые могли бы быть предметом продажи, на рынке реальных сделок гораздо меньше – за 2012 год их объем составил около 10 млрд грн. Цены на рынке пока нет, а задешево мы портфель не продаем. Наш «плохой портфель» вполне хороший, там есть с чем работать. Мы хотим получить за него в среднем 50%. Дисконт в 90% всерьез не рассматриваем.

–  Сейчас портфели проблемных кредитов активно скупают Дельта Банк и Альфа-Банк. С ними ведете переговоры?

– Мы ведем переговоры со всеми, кому интересен такой актив.

– Один из самых распространенных банковских продуктов – потребительские кредиты. Задолженность по ним растет быстрее, чем реальные доходы населения. Понимают ли банки эту угрозу?

– У банков нет альтернатив. Потребительские кредиты сейчас – драйвер системы. Финансовый рынок изменчив, долгосрочных прогнозов никто не делает. Маркетинговые программы не выходят за рамки шести месяцев. Потребкредиты – самый удобный продукт для краткосрочных планов. Это короткие кредиты с высокой маржой, покрывающей риски. Но вы правы, объем этого рынка ограничен доходами населения.

Превентивные меры

– С какими угрозами столкнутся банки в 2013 году? Каков самый пессимистичный сценарий развития отрасли?

– Я не вижу причин для слишком пессимистичных прогнозов. Банки достаточно капитализированы. Самое плохое, что может случиться – сектор не будет расти, при том, что расходная часть (инкассация, охрана, IT) жизнедеятельности банков будет увеличиваться. Возможно, для некоторых участников она окажется неподъемной. Сектор будет низкоприбыльным, соответственно, непривлекательным для инвесторов. Относительно проблемной задолженности и проблем с ликвидностью, то тут 2013-й не должен быть хуже двух предыдущих лет.

– А что будет с гривной?

– Ожидаемая девальвация на 8-15% – контролируемый процесс. Потенциально придется начислить дополнительные резервы. Большому банку возможно доначислить 200-300 млн грн. У большинства это забюджетировано.

– Изменится ли количество банков?

– Думаю, их станет меньше. Сейчас их 176. Пару десятков, если не закроются, а это сложный процесс, то свернут свою деятельность до минимума.

– Проводит ли ваш банк стресс-тесты?

– Да. Планируя бюджет на следующий год, мы корректируем план на ближайшие три года. Оцениваем возможные активы/пассивы, исходя из прогноза девальвации, изменения процентных ставок и т.д. Мы готовы к любому сценарию.

– На чем банки будут зарабатывать в следующем году?

– Сейчас банковские доходы на 70% состоят из процентных, на 30% – из комиссионных доходов. Нет оснований полагать, что эта пропорция изменится. Население постепенно осваивает безналичный расчет. В сегменте корпоративных продуктов банки будут замещать дорогие кредиты гарантийными продуктами: партнерскими соглашениями, векселями, отсрочками платежа, банковскими гарантиями. Кредитозамещающие продукты будут пользоваться большим спросом. Это раза в три дешевле, чем использовать для расчетов кредиты.

– Иностранные банки по-прежнему будут уходить из страны? Если да, кто займет их место?

– Их уход продолжится. Кто займет? Думаю, никто. Просто банков станет меньше. Я сейчас не наблюдаю новых инвесторов, которые бы хотели зайти в финансовый сектор Украины. Активы покупаются для получения дохода. Рынок сейчас застыл, расходная часть будет расти. В таких условиях зарабатывать трудно.

– Зато сейчас есть шанс купить банк, грубо говоря, за один доллар. Ведь рынок рано или поздно восстановится.

– Для покупки банка, согласен, время удачное. Но купить банк – не значит зайти на рынок, развиваться и зарабатывать. Просто купить банк и заморозить его нельзя. С ним нужно что-то делать. Есть кредиты, обязательства по депозитам, субординированным долгам, лицензии.

– В 2014-2015 годах банкам предстоят выплаты по еврооблигациям. Возможны ли технические дефолты?

– Нужно знать, кто их выпускал. Насколько я знаю, это 3-5 крупных банков, у которых не должно быть проблем с погашением евробондов.

– Рынок заимствований сейчас закрыт. Но есть ресурс внутри страны – деньги населения. Что будут делать банки, чтобы выманивать сбережения «из-под матрасов»?

– Конкуренция за вкладчиков усилится. Процентная ставка в этой борьбе, конечно, важна. Но ей расти уже некуда. Иначе мы еще выше загоним ставки по кредитам, и выдавать эти деньги будет просто некому либо их не будут возвращать. Поэтому конкуренция сфокусируется на качестве обслуживания.

НБУ в помощь

– Что может сделать НБУ, чтобы улучшить ситуацию на рынке? Есть мнение, что регулятор не в состоянии своевременно реагировать на проблемы банков, что не способствует доверию к сектору…

– Мы считаем, что регулятор ведет себя грамотно, ориентируется на мировой опыт. Изменения к требованиям своевременны и обоснованы. О них мы узнаем заранее, дается время подготовиться. Что до вывода с рынка Конкуренция за вкладчиков усилится. Процентная ставка в этой борьбе, конечно, важна. Но ей расти уже некуда. Иначе мы еще выше загоним ставки по кредитам, и выдавать эти деньги будет просто некому либо их не будут возвращать слабых игроков. Да, наверное, их можно было бы к этому стимулировать административно. Были затянувшиеся банкротства, такие как банк «Украина» или «Родовид». С другой стороны, если посмотреть на недавние проблемы с банками «Базис» и «Таврика», то там меры были приняты очень своевременно.

Конечно, в условиях длительного недостатка гривневой ликвидности всегда найдутся недовольные политикой рефинансирования НБУ. Банков много, и всем не угодишь. Перед НБУ всегда стоит дилемма: помогать деньгами тем, кто на грани краха, или поддерживать тех, кто более-менее стабилен и готов давать деньги на нужды экономики.

– А кому нужно помогать?

– Думаю, сильным банкам. Главная функция рефинансирования – поддержка ликвидности, но и что важно: формирование и стабилизация цены денег. Если здоровые банки получат доступ к дешевым деньгам, то они могут снизить ставки по кредитам. В этом случае деньги работают как рычаг финансирования экономики, формируют цену кредитов. Когда они выделяются малоликвидным институтам, этого эффекта достичь трудно. Рефинансирование больных – это неправильно. Кто-то скажет, что мне легко рассуждать, руководя сильным банком. Но в свое время я управлял и слабым банком на грани выживания. Мы пять лет время от времени получали рефинансирование, и спасибо за это НБУ. Однако на цене депозитов и кредитов это никак не отражалось. Теперь я понимаю, что, возможно, такие банки лучше сворачивать, объединять и т.п. Не получается зарабатывать, значит, проект неудачный.

– Как изменилось отношение вашего материнского банка к Украине за последние годы?

– Отношение инвесторов к стране зависит от состояния их бизнеса в ней. Райффайзен Банку Аваль удалось улучшить финансовые показатели за последние два года. Это далось непросто, приходится экономить, не обошлось без сокращений. Но в целом отношение к стране, скажем так, положительное.

Андрей Жуматий