РФ: Готовится закон по борьбе с рейдерством

На днях заместитель генерального прокурора Александр Буксман заявил, что в России необходимо принять закон, в котором бы четко было дано определение рейдерства.

‘В последние годы рейдерство стало серьезной проблемой для российского бизнеса, и, к сожалению, пока не приняты нормативные акты, которые бы давали возможность эффективно бороться с таким явлением’, – отметил на пресс-конференции в Москве А.Буксман.

По его словам, сейчас вырабатывается закон ‘О противодействии рейдерству’. ‘Надеюсь, он будет принят в ближайшее время’, – отметил А.Буксман. Он также рассказал, что в минувшем году Следственный комитет при МВД России расследовал более 500 уголовных дел, связанных с рейдерскими захватами предприятий, а более 200 дел были направлены в суды, цитирует его РосБизнесКонсалтинг.

РБК попросил прокомментировать сам факт подготовки закона ведущего специалиста в области защиты от рейдерских захватов таких объектов недвижимости, как земля, председателя политического совета МОД ‘Крестьянский фронт’ Сергея Шугаева.

По мнению эксперта, если взять практику совершения рейдерских захватов и посмотреть на нее через российский Уголовный кодекс, то окажется, что понятие ‘рейдер’ имеет следующий русскоязычный аналог: ст. 159 УК РФ ‘Мошенничество, то есть хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием’. ‘Ряд действий преступников, промышляющих рейдом, не охватывается составом мошенничества и образует другие преступления, однако и эти случаи Уголовный кодекс предусматривает полностью’, – отмечает С.Шугаев.

Однако при этом он обращает внимание на то, что необходимо прописать более точное описание проблемы. ‘Если обратиться к научному термину, то субъект преступления, то есть лицо или группа лиц, совершающих присвоения крупных объектов недвижимости, весьма непрост. Для такого вида преступной деятельности нужны не только значительные финансовые, но и административные ресурсы’, – рассказал С.Шугаев. Для иллюстрации он привел конкретный пример. Был бы интересен захват сельскохозяйственных земель в Подмосковье без возможности изменения их целевого назначения? Нет. Если мы внимательно изучим земельное законодательство, то обнаружим, что законность подавляющего большинства переводов сельхозземель в земли под индивидуальное жилищное строительство вызывает большие сомнения. Кто участвует в таком переводе? Администрации районов и правительство Московской области. А раз так, то эти люди имеют и широкие возможности для ‘запудривания мозгов’ общественности и даже высоким должностным лицам. Из этого вытекает и лоббирование процесса отвлечения внимания от Уголовного кодекса, где все действия мошенников уже давно описаны и оценены, рассказал эксперт.

Что касается эффективности борьбы с рейдерами, то С.Шугаев считает, что пока эффективность небольшая, хотя опыт Москвы показывает, что этому явлению вполне можно противостоять. По мнению адвоката, ‘есть не правовая, а скорее технологическая и психологическая проблемы борьбы с рейдерством. Это и отсутствие практики работы правоохранительных органов по такому виду мошенничества, и влиятельность фигурантов, и просто толпы потерпевших, и масса других факторов, которые, однако, при желании не являются непреодолимыми’.

Сергей Шугаев считает, что рейдеры, особенно земельные, до сих пор используют несовершенство судебной системы, а иногда и прямое пособничество нечистоплотных судей. ‘Как происходит захват земли, можно рассмотреть на примере той же Московской области, – делится эксперт. – До 2004 года областные суды признавали за гражданами право собственности на земельные доли. С конца 2004 года практика поменялась на прямо противоположную. Судебные решения стали мотивироваться так: ‘поскольку гражданин не распорядился своей земельной долей, то он внес ее в качестве взноса в уставный капитал коммерческой организации, созданной при реорганизации колхоза или совхоза’. Таким образом, суд не считает внесение имущества в уставный капитал распоряжением этим имуществом. Мало того, он дискриминационно встает на сторону конкретной коммерческой организации’.

Так, С.Шугаев рассказал о самой распространенной схеме захвата земель. ‘В момент возникновения повышенного интереса к земле (примерно 2003 год) и в настоящее время законодательство настроено так, что лицо, не являющееся сельскохозяйственным товаропроизводителем, не может купить землю сельскохозяйственного назначения, как не может купить пистолет человек, не имеющий на то лицензии. Это законодательная защита сельхозпроизводства как отрасли. Когда начались массовые скупки земельных долей в Московской области, а потом и по всей России, покупатели поняли, что законно это сделать нельзя. Однако продавать свои земельные паи за те копейки, которые предлагали скупщики, большинство не хотело. Тогда и стали возникать рейдерские схемы, состоящие их двух частей. На первом этапе захватывалось – или правильнее сказать присваивалось – сельхозпредприятие, использующее паевую землю: подделывался протокол общего собрания, на основании которого некий инвестор становился хозяином предприятия. На втором этапе предприятие обращалось в суд с иском о признании права собственности на долевую землю, при этом в суд представлялся какой-либо поддельный документ. Вот вам и схема захвата, а точнее мошенничества’, – рассказал С.Шугаев.

В ближайшее время государство обязательно обратится к данной проблеме, считает С.Шугаев, свидетельством чему является дискуссия в профессиональных кругах и обществе вокруг закона о борьбе с рейдерством. ‘Вопрос с рейдерством находится не только на острие общественного мнения, но и на острие политики. Дальнейшее молчание верховных судов настолько подрывает веру граждан в правосудие, что не может длиться бесконечно. Представляется, что в ближайшее время все круто поменяется. Как я уже говорил, вопрос мошеннического захвата земель стал уже не только вопросом соблюдения закона, но и политики государства. Слишком велико количество граждан, чьи права нарушены’,- отметил он.

Что касается вопроса, как противостоять рейдерам, то С.Шугаев считает, что ‘сегодня существует масса различных общественных организаций и деятелей от представителей уполномоченного по правам человека в Российской Федерации до движения Крестьянский фронт, где можно получить хотя бы первоначальную правовую помощь и необходимую информацию’. ‘Но вора в тюрьму может посадить только следователь, а осудить и вернуть украденное – только суд’, – заключил он.

Антирейд