Кремлевский Макиавелли привел Россию к катастрофе

‘Всего пару месяцев назад было модно восхвалять Владимира Путина как гениального стратега. Американские правые сравнивали его твердость с мнимой слабостью их собственного президента… Насколько же неуместной такая лесть выглядит после того, как был сбит самолет Malaysian Airlines, следовавший рейсом MH17, – пишет обозреватель Financial Times Гидеон Рахман.

– Россия, видимо, поставляла украинским повстанцам ракеты, и это не просто аморально. Такая политика противоречит идее, что Путин – какой-то там гениальный стратег. Напротив, он предстает бездумным азартным игроком, чья параноидальная и циничная политика ведет Россию к экономической и политической изоляции’.

‘Российские власти сейчас оказались перед очень трудным выбором. Если они станут сотрудничать с международным расследованием совершенного с MH17 злодеяния, результаты, вероятно, будут чрезвычайно обременительными. Однако если они воспрепятствуют расследованию, спрячутся за конспирологическими теориями, а то и отправят на восток Украины войска, это спровоцирует еще более интенсивное международное противодействие’, – пишет Рахман. Помимо экономических санкций, ‘замаячила на горизонте и политическая изоляция’, отмечает он.

Итак, ‘мини-Макиавелли’ ‘не смог удержать в руках нити’ своего кукольного театра. Однако с точки зрения автора, ‘ошибка Путина не только в том, что он безответственно дал сепаратистам возможность обстреливать пролетающие над ними самолеты. Этот грубый просчет коренится, по меньшей мере, еще в четырех других неудачных политических решениях’. А именно:

– в неадекватной реакции на попытки Украины сблизиться с Западом (гипотетическое вступление этой страны в ЕС и тем более в НАТО всегда было вопросом отдаленного будущего, указывает Рахман);

– в стремлении спровоцировать волнения на Украине – в результате Россия теперь одновременно ‘не вполне контролирует события, но винят за них все равно ее. И правильно делают, ведь даже если приказ открыть огонь исходил не от Москвы, условия для этой катастрофы создали русские’;

– в ‘манипуляциях российским общественным мнением путем все более грубой националистической пропаганды’. Она ‘дала ожидаемый эффект, подстегнув президентский рейтинг’, но вместе с тем затруднила дальнейшие маневры: ‘любой иной курс, кроме тотальной поддержки сепаратистов, сделает Путина уязвимым для обвинений в том, что он не смог защитить русскоговорящих граждан от ‘фашистов’, которые, как утверждают СМИ, пытаются контролировать Украину’;

– в ‘последовательной недооценке реакции Запада’. ‘Наверное, подхалимы из его [Путина] окружения, а также те, кто разделяет их мнение за рубежом, убедили его, что он мастер стратегии, а Запад немощен. Запад временами запаздывал с реагированием, но настоящие санкции все же были введены, и грядут новые’.

‘Кроме того, дав себя втянуть в ненужную и деструктивную конфронтацию с Западом, Путин взялся за решение ложной проблемы, – продолжает автор. – При всей паранойе Москвы по поводу НАТО настоящий стратегический вызов России заключается в росте могущества Китая’.

Он заключает: ‘Есть опасность, что у Путина не найдется другого способа замаскировать свои неоднократные промашки, кроме как продолжить нагнетать атмосферу кризиса, создавая самоисполняющееся пророчество, в соответствии с которым Россия оказывается лицом к лицу со все более враждебным Западом. Такая политика опасна для мира, но наибольшую опасность она представляет для самой России’.

Financial Times