Эксперты уже знают, кому и за сколько продадут ОПЗ

Продажа Одесского припортового завода может оказаться не такой ‘быстрой’, как рассчитывают чиновники.

В правительстве заявили, что сделку закроют уже в июле.

Но аналитики не исключают: если продажа и состоится, то цена предприятия будет не экономической, а, скорее, политической. Ведь за ОПЗ тянется шлейф двух судебных процессов. Одно дело ‘висит’ на припортовом еще с 2009 г., когда право приобрести завод за $625 млн на торгах выиграла компания ‘Нортима’ (ее связывают с олигархом Игорем Коломойским). Тогда результаты аукциона аннулировали, признав цену заниженной.

‘Вокруг предприятия всегда было больше политики и политических амбиций, чем экономики. Прошлый конкурс отменили, заявив, что он фиктивный и завод можно продать дороже. Называли баснословную сумму возможной сделки, даже в $3млрд. Хотя чаще звучала цифра в $1млрд.’, — напомнил директор Украинского аналитического центра Александр Охрименко.

А уже через неделю, как пишет ЛIГАБiзнесIнформ, Киевский апелляционный хозсуд рассмотрит жалобу ‘Нортимы’, требующей все же заключить договор купли-продажи 99,6% акций ОПЗ на основании первой приватизации 2009 г. Компания добивается приоритетного права покупки предприятия.

Вторая судебная тяжба, в которой увяз ОПЗ — с компанией Ostchem другого отечественного олигарха Дмитрия Фирташа. Она требует от припортового оплаты долга за потребленный двумя годами ранее газ на $190 млн и уплату штрафов и пени еще на $40 млн. И с этим судебным процессом могут быть реальные проблемы, так как полтора месяца назад, по данным ‘Форбс’, Стокгольмский арбитраж встал на сторону истца, запретив отчуждение активов ОПЗ любым из способов.

И хотя глава ФГИ Игорь Белоус заявлял о том, что данное судебное решение влияния на приватизацию не окажет, в юридическом сообществе придерживаются иного мнения.

‘Я бы пока не говорил о суде с Коломойским, а вынес на первое место решение Стокгольмского арбитража по иску группы компаний Фирташа. Решение Стокгольмского суда не удастся проигнорировать. Мы же сами идем с исками в эту инстанцию, судимся с Газпромом и надеемся на решение в нашу пользу. Непоследовательная политика получается. Через полгода-год, мы выиграем процесс против Газпрома. И нам ответят, что решение не обязательно?’ — говорит юрист компании ‘Публичный аудит’ Владимир Тарчинский.

Наличие двух судебных процессов — только отдельные зоны риска, которые наверняка отпугнут реальных иностранных инвесторов. Но есть еще и другие, связанные с общим инвестклиматом, уверен директор Центра исследования проблем гражданского общества Виталий Кулик.

‘У нас военная ситуация, отсутствует привычное для иностранцев политическое пространство, нет судебной системы, зато есть риски реприватизации и ‘отжима’ предприятий через суды. Международные инвесторы к таким процессам очень внимательно относятся. И выставляют высокие оценки риска’, — он UBR.ua.

Гадания на цене

Только ‘чистый’ ОПЗ, без долгов и судебных тяжб, мог бы принести бюджету солидную сумму. Какую именно — однозначной оценки в экспертном сообществе пока нет.

Мнения расходятся не только в отношении конечной цифры. Даже стартовую цену, выставленную ФГИ и Кабмином, воспринимают по-разному.

Так аналитик Андрей Приходько из UniCredit Bank называет стартовую оценку в $523 млн. завышенной. Подсчеты экономиста свидетельствуют о том, что Одесский припортовый значительно проигрывает по результатам своей деятельности, например, европейским конкурентам.

‘Потенциально ОПЗ мог бы зарабатывать около $90 млн операционной прибыли в год, а чистая прибыль могла бы составить $50 млн. Однако фактические результаты компании намного скромнее: EBITDA в 2015 году составила всего лишь $29 млн, чистая прибыль — чуть больше $10 млн. Если исходить из этих показателей, то завод не стоит и $100 млн’, — считает Андрей Приходько.

Также эксперт отмечает, что ОПЗ не может быть оценен выше, чем более модернизированная европейская компания.

‘Однако, если исходить из потенциальной чистой прибыли около $50 в год, то рыночная стоимость Одесского припортового завода может составить только $400 млн, что уже ниже, чем стартовая цена’, — добавляет аналитик UniCredit Bank.

С учетом наличия долга более чем в $200 млн., чтобы заинтересовать покупателей, стоимость завода нужно опустить гораздо ниже планки в $400 млн. — резюмирует экономист.

‘Мне кажется, что стартовая цена в 13,175 млрд. грн. (или $527 по текущему курсу) вполне адекватна для начала торгов. Но Одесский припортовый два года подряд показывал убытки и только по итогам 2015 г. вышел на прибыль в размере 220 млн гривен или $8 млн. Этих скудных данных достаточно лишь для того, чтобы оценить предприятие в широком диапазоне от $300 до $800 млн’, — объяснил UBR.ua ситуацию эксперт-аналитик АО ‘Финам’ Алексей Калачев.

Неудачные и финансовые результаты предприятия отмечает и юрист компании ‘Публичный аудит’ Владимир Тарчинский. Однако эксперт все же делает акцент на последних данных 2015 г., а также на том позитивном факте, что, согласно финотчету, завод не имеет кредиторской задолженности.

‘На конец 2014-ого был убыток в 630 млн грн. По итогам 2015 г. — прибыль 218 млн грн. То есть, предприятие оздоровилось. И за год получило плюс в 800 млн. грн. Если посмотреть баланс, то завод показывает отсутствие кредиторской задолженности. Поэтому цена может быть и больше’, — отмечает Владимир Тарчинский.

Также эксперт считает, что в расчете следовало бы учесть тот факт, что в 2009 г. предприятие фактически продали за $624 млн и тогда государство посчитало цену нерыночной.

‘Чтобы не было кривотолков со стороны участников торгов 2009 года, начинать в этот раз надо с суммы, за которую ОПЗ был продан тогда. Да, конъюнктура рынка переменчива, цены на сырье скачут, но предприятие оздоравливается, платит дивиденды, а не проедает бюджетные средства. И говорить о том, что его надо срочно продать, как плохой актив, не стоит. К тому же, не стоит забывать о таком преимуществе, как его конечный цикл с аммиакопроводом. Пока его актуальность отошла на второй план, значительная часть потоков утрачена, так как ОПЗ был конечной веткой для аммиака из России. Но перспективы подключения этого актива остаются колоссальными’, — добавил Владимир Тарчинский.

Учитывая, что ФГИ выбрал классическую схему аукциона, которая предусматривает, что цена может только расти, при большом количестве участников можно было бы выйти и больше, чем на $100 млн.

‘Все зависит от количества участников. Чем их больше, тем эффективней был бы аукцион. Если вспомнить 2009 г., то тогда цена выросла на 100 млн. Но пока еще не утверждена ставка шага аукциона — 5 млн. или больше. Поэтому, трудно спрогнозировать на сколько могла бы вырасти цена. Возможно, и до $1 млрд. Это была минимальная сумма, которую называли в 2009 г., когда отменили торги. Единственное, что сейчас понятно: упасть цена не сможет. Потому что такой сценарий предусматривает другой принцип аукциона. На него выставляются предприятия, которые несколько раз заявлялись торги, но участников не было’, — уточнил Владимир Тарчинский.

‘Если удастся организовать конкурентные торги, то цена может подняться выше стартовой, но, если в силу каких-то причин, аукцион придется переносить, тогда, возможно, могут и пойти и на снижение’, — добавил Алексей Калачев.

Теоретически ОПЗ мог бы приглянуться большим аграрным и химическим холдингам, которые заинтересованы в создании замкнутого цикла с припортовым заводом, или крупным экспортерам, нуждающимся в перевалочной инфраструктуре. Но реально завод может соблазнить разве что ‘своих’ олигархов и инвесторов из России, неохотно признают эксперты. Ведь именно россиян всегда называли реальными покупателями предприятия, учитывая его специфику и производственные связи. На сегодня участие российских структур, согласно условиям приватизации, исключается в любом виде.

‘Прописан прямой запрет также на участие в аукционе компаний, которые ‘находятся в офшорных зонах, не одобренных государством, противоречащих законам Украины, а также если они не могут объяснить происхождение денег и предоставить информацию в отношении конечного бенефициара’, — заметил Алексей Калачев. Но, несмотря на выставленные барьеры, эксперты по-прежнему не исключают продажу завода россиянам, отмечая вероятность регистрации компаний-претендентов в ‘допустимых’ офшорных зонах через подставные фирмы.

‘Реальных покупателей, кроме как из РФ, нет. Завод строили под определенные задачи и цикл. Сырье — российское. Продадут какому-либо предприятию из австрийской или швейцарской юрисдикции. Даже физлицо найдут, которое будет изображать инвестора, если кому-то очень надо заполучить предприятие’, — считает Александр Охрименко.

Также эксперт не исключает, что ОПЗ получит кто-то из украинских бизнесменов, но не для реального владения, а с целью дальнейшей перепродажи, скажем, тем же россиянам.

‘Муссируются слухи, что есть договоренность отдать припортовый одному из наших олигархов. А тот со временем, перепродаст русским в офшоры. Так что приватизация выходит смешная’, — добавил Охрименко.

Вероятность подобного сценария не исключил и директор Центра исследования проблем гражданского общества Виталий Кулик. Как утверждает эксперт, по его информации договоренность с ‘таинственным’ олигархом уже есть.

‘С ним договорились и его интересы учтены. Полный контроль, над предприятием ему не нужен. Но во влиянии на отдельные структурные подразделения завода, как например, при управлении Укрнафтой, он заинтересован’, — подчеркнул Виталий Кулик, не называя, впрочем, имени ‘всесильного’ бизнесмена.