Данилишин рассказал, что мешает дальнейшей детенизации экономики

Детенизации экономики способствовало укрепление инвестиционной составляющей.

Об этом заявил глава Совета НБУ Богдан Данилишин на своей странице в Facebook.

«Положительным является то, что усилия властных структур по детенизации и дерегуляции экономики приносят результаты. Значительный толчок этому процессу должно дать принятие Верховной Радой Закона Украины «О валюте и валютных операциях» и будущее принятие Закона Украины «О налоге на выведенный капитал», который также внесен президентом Украины», – отметил Данилишин.

Он подчеркнул, что детенизации экономики способствовало укрепление инвестиционной составляющей. Тем не менее, дальнейшему выведению экономики из тени препятствует наличие значительных вызовов стабильности финансовой системы (в частности значительного государственного долга), а также военный конфликт на востоке страны.

Данилишин также напомнил, что, по данным МЭРТ, в первом квартале 2018 года уровень теневой экономики был на 4% меньше, чем за аналогичный период 2017 года. За первые три месяца 2018 года уровень теневой экономики составлял 33% от официального ВВП, тогда как в начале 2017-го эта цифра составляла 37% и в течение года постепенно снижалась.

Интегрированный показатель размера теневой экономики, по данным МЭРТ, постепенно снижается не первый год: например, по итогам 2014 года он составлял 41% от ВВП, в 2015 году – 43,5%, в 2016 году – 38%, но, по его мнению, продолжает оставаться высоким.

По его словам, для вывода экономики из тени необходимо определить причины ее ухода в тень. Они универсальны – подходят для любой страны, в том числе и для Украины:

• сравнительно высокая налоговая нагрузка, особенно по налогам на труд (включая социальные взносы) и лишняя сложность администрирования налогов;
• «зарегулированность» экономической деятельности, большое количество административных барьеров для открытия и ведения бизнеса;
• слабость защиты прав собственности, неэффективность работы судебных органов;
• низкое качество услуг государственных услуг и отсутствие видимой для налогоплательщика связи между уровнем получаемых им государственных услуг и объемом его налоговых обязательств.