ЕСПЧ: для роспуска политической партии нужны более веские причины, чем формальное несоответствие закону

Европейский Суд счел, что Консервативная партия России была распущена в судебном порядке по формальному основанию, и такая радикальная мера не может считаться необходимой в демократическом обществе.

По мнению одного из экспертов «АГ», наличие такого подхода ЕСПЧ позволит принимать сбалансированные решения по аналогичным делам в рамках отечественной правовой системы. Другой подчеркнул, что фактически произведенная регистрация партии свидетельствовала о ее соответствии законным критериям, и, если в результате состоявшихся судебных разбирательств эти параметры изменились, должно было последовать требование о приведении их в соответствие с законом, а не фактическое прекращение деятельности и исключение партии из ЕГРЮЛ.

24 марта Европейский Суд вынес постановление по делу «Консервативная партия России против РФ» по жалобе этой политической партии на незаконность ее роспуска из-за решения Басманного районного суда г. Москвы, принятого по заявлению Министерства юстиции России.

В январе 1992 г. Минюст России зарегистрировал общественное объединение «Консервативная партия России», а спустя девять лет – его реорганизацию в одноименную политическую партию. После создания ЕГРЮЛ информация о партии была включена в данный реестр в январе 2003 г.

В июне 2004 г. Минюст России обратился в Басманный районный суд г. Москвы с ходатайством о роспуске партии в связи с грубейшими нарушениями законодательства. В обоснование своих требований министерство ссылалось на ст. 61 Гражданского кодекса РФ, п. 3 ст. 25 Закона о политических партиях и п. 2 ст. 25 Закона о госрегистрации юрлиц. Минюст России также заявил, что три региональных подразделения партии ранее были распущены в судебном порядке из-за грубых нарушений требований законодательства о количестве членов и порядке избрания органов управления. Кроме того, министерство утверждало, что «Консервативная партия России» нарушила п. 3 ст. 25 Закона о политических партиях, поскольку ее органы управления и ревизионная комиссия не были избраны тайным голосованием.

В суде представители политической партии возражали против удовлетворения заявления ведомства. Они утверждали, что ни региональные управления Минюста, ни само министерство не выявляли каких-либо дефектов в документации при регистрации партии в 2001 г. По их словам, в 2004 г. министерство провело проверку всех региональных отделений партии и не обнаружило серьезных нарушений законодательства. Представители партии также не согласились с доводом Минюста о том, что выборы не были проведены тайным голосованием, поскольку в соответствующей партийной документации отражался их результат, а не процедура.

В апреле 2005 г. Басманный районный суд г. Москвы удовлетворил требование министерства, посчитав, что «Консервативная партия России» не отвечала требованиям законодательства РФ. Суд указал, что политическая партия представила неверную информацию в регистрирующий орган, так как на момент государственной регистрации у нее не имелось должным образом созданных региональных отделений в половине российских регионов или 10 тысяч членов. Суд также указал, что органы управления и контрольно-ревизионной комиссии партии не были избраны путем тайного голосования в нарушение п. 2 ст. 25 Закона о политических партиях. Такое упущение, подчеркнул суд, является грубым нарушением закона, поскольку ставит под сомнение законность решений руководства политической организации. Суд также признал право Минюста России обратиться в суд с заявлением о роспуске политической партии.

Впоследствии Мосгорсуд оставил в силе решение первой инстанции. Он отклонил доводы представителей партии о том, что в ходе предыдущих проверок органы юстиции не выявляли каких-либо нарушений закона, отметив наличие последних в материалах дела. Мосгорсуд подчеркнул, что тот факт, что регистрирующий орган не имел каких-либо замечаний к документации, представленной для регистрации реорганизуемого общественного объединения, указывает лишь на то, что эти нарушения не были выявлены на этом этапе. Данное обстоятельство не мешает регистрирующему органу обращаться в суд с заявлением о роспуске политической партии позднее, при обнаружении таких нарушений.

В жалобе в Европейский Суд заявители (сама партия, а также два ее члена Юрий – Денисов и Андрей Оборин) сослались на нарушение ст. 6 (право на судебное разбирательство) и 11 (свобода собраний и объединений) Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В связи с этим они потребовали присуждения им компенсации морального вреда на сумму в 10 млн евро.

В возражениях на жалобу Правительство РФ указало на законность национальных судебных актов. Оно отметило, что дальнейшее функционирование «Консервативной партии России» привело бы к получению ею незаслуженных привилегий в части регистрации своих кандидатов на выборах и нарушило бы права третьих лиц. Российская сторона также сочла, что роспуск партии не был окончательным и безоговорочным, при желании ее могли учредить вновь путем предоставления корректной документации. Кроме того, бывшие члены «Консервативной партии России» не лишены своих политических прав после ее роспуска: они могут участвовать в выборах путем самовыдвижения или в составе иных партий.

В своих контраргументах заявители указали, что даже после роспуска трех региональных отделений партии она имела 48 региональных отделений в более чем половине российских регионов, а число ее членов превысило 10 тыс. человек. По словам заявителей, органы партийного управления и контрольно-ревизионной комиссии были избраны путем тайного голосования, а роспуск партии является окончательной процедурой ввиду исключения сведений о ней из ЕГРЮЛ. Кроме того, они подчеркнули, что политическая партия является единственным типом объединения, которое может самостоятельно выдвигать кандидатов на выборы членов парламента и других избирательных органов, на должности в государственных органах.

После изучения материалов дела Европейский Суд напомнил, что плюрализм мнений является одной из базовых ценностей современной демократической системы. Несмотря на свою автономную роль и особую сферу применения, в данном деле ст. 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод должна рассматриваться в совокупности со ст. 10 Конвенции, поскольку защита мнений и свобода их выражения являются одной из целей свободы собрания и объединений. Это в большей степени относится к политическим партиям ввиду их важной роли в обеспечении плюрализма и нормального функционирования демократического общества.

Тем не менее, подчеркнул ЕСПЧ, свобода собраний и объединений не является абсолютной ценностью, так как в некоторых случаях она может вредить государственным институтам, а также правам и свободам других лиц. Следовательно, за деятельностью таких образований необходим контроль со стороны государства, который должен иметь лишь ограниченную свободу усмотрения. При этом европейские органы контроля должны осуществлять эффективный надзор за такой государственной функцией.

Оценивая законность вмешательства в права заявителей, Европейский Суд отметил, что Басманный районный суд г. Москвы был компетентным органом для рассмотрения заявления Минюста России о роспуске партии, и оно было легальным. ЕСПЧ также признал, что вмешательство в деятельность партии преследовало законную цель защиты прав других лиц.

Что касается оценки необходимости вмешательства в охраняемые Конвенцией права, Суд отметил, что устав или программа «Консервативной партии России» не имели каких-либо недемократических установок, она не пропагандировала незаконные цели или методы и не поощряла насилие или подрыв каких-либо устоев России, не нарушала права третьих лиц. Причиной ее роспуска, как следует из материалов дела, стала лишь неспособность соответствовать минимальным требованиям, предъявляемым к политическим партиям. Соответственно, «Консервативная партия России» подверглась роспуску не в связи с попытками подорвать демократический строй РФ или ее территориальную целость, а по чисто формальному основанию ввиду ненадлежащей процедуры формирования руководящих и ревизионных органов. Европейский Суд счел, что такая радикальная мера, применяемая к законопослушной политической партии, не может считаться необходимой в демократическом обществе. Таким образом, Страсбургский суд выявил нарушение ст. 11 Конвенции и присудил заявителям 10 тыс. евро.

Адвокат АП г. Санкт-Петербурга Антон Лебедев полагает, что в комментируемом постановлении ЕСПЧ речь идет о соразмерности реакции России на допущенные политической партией нарушения. «Фактически произведенная регистрация партии свидетельствовала о ее соответствии законным критериям, если в результате состоявшихся судебных разбирательств эти параметры изменились, должно было последовать требование о приведении последней в соответствие таковым, а не фактическое прекращение деятельности и исключение из ЕГРЮЛ. Только отсутствие реакции политической партии на указанные нарушения могло спровоцировать меры по ее роспуску. Аргумент государства о том, что партия не соответствовала требованиям законодательства на момент регистрации, не выдерживает критики. Получается, что органы власти сначала регистрируют партию не глядя, а потом начинают читать ее документы», – отметил он.

Эксперт добавил, что позиция России в отношении самого судебного акта будет более интересной в свете Постановления КС РФ от 14 июля 2015 г. № 21-П. «Дело в том, что суд при пересмотре дела на основании судебного акта Европейского Суда может обратиться с запросом в Конституционный Суд за подтверждением соответствия Конституции РФ акта ЕСПЧ. С учетом того что ЕСПЧ фактически является источником прецедентного права для России, позволять ему формировать прецеденты в области политической системы Россия может и не захотеть, признав такой акт ЕСПЧ не соответствующим Конституции. В новом проекте Конституции РФ уже прямо прописан приоритет Конституции над международными договорами», – подчеркнул Антон Лебедев.

Руководитель юридической службы Регионального отделения политической партии «Справедливая Россия» в г. Санкт-Петербурге Александр Новиков отметил, что ликвидация партии по формальным основаниям оценена как несоразмерная законной цели, преследуемой государством, к которой Европейский Суд отнес необходимость обеспечения равенства прав объединений, равных условий участия в избирательном процессе. «ЕСПЧ определил, что, исходя из существа демократического института, не всякие, но только критические нарушения закона могут влечь применение такой “решительной меры”. Сам по себе роспуск партии не является нарушением ст. 11 Конвенции, которое возможно только при определенных условиях, и Суд исключил формальные нарушения при регистрации из числа таковых», – полагает он.

Александр Новиков считает, что наличие такого подхода позволит принимать сбалансированные решения по аналогичным делам в рамках отечественной правовой системы. «Вероятно, акцент в предмете доказывания сместится с самого факта наличия формальных нарушений на наличие действительных негативных общественно значимых последствий таких нарушений. Между тем в арсенале Минюста по-прежнему есть большое количество инструментов, которые выпадают из установленной оценки ЕСПЧ», – подчеркнул эксперт.

Зинаида Павлова