Путинские войска для грязной работы

“Президент Путин задействовал свою военную спецслужбу при отравлении в Солсбери и хакерских атаках на Запад. Как работает ГРУ и почему в последнее время все так часто идет наперекосяк? (…) До сих пор ли это военная спецслужба или нечто другое, большее?” – задается вопросами журналист немецкого издания Der Spiegel Кристиан Эш.

“Раньше ГРУ считалось профессиональным, если не сказать щепетильным. Но последние новости показывают его в другом свете”, – пишет автор публикации, отмечая, что выступление Боширова и Петрова по телевидению было “до смеха неправдоподобным”, а операция четырех сотрудников ГРУ в Гааге, пытавшихся взломать компьютерную сеть ОЗХО и попавшихся в руки голландской спецслужбы, была “неуклюжей”.

“С тех пор как была разрушена универсальная советская служба КГБ, у России имеется много спецслужб, – повествует Эш. – ГРУ отличается тем, что это единственная спецслужба, которая не имеет ничего общего со старым КГБ и его наследием. Оно находилось и находится в подчинении Генштаба. Одновременно оно располагает собственной регулярной армией: отряды спецназа ГРУ – это элитные войска, которых обучают операциям во вражеских странах. Тот, кто зарекомендовал себя на службе в спецназе ГРУ, мог подняться внутри аппарата. (…) Поэтому типичный агент ГРУ отличается от своих гражданских конкурентов из Службы внешней разведки. Грубо говоря, это не проницательный аналитик с хорошими манерами, а бестактный карьерист, который знает, как заложить взрывчатку, и под вражеским огнем чувствует себя лучше, чем в английской провинции. Оба подозреваемых в деле Солсбери, офицеры ГРУ Чепига и Мишкин, на первый взгляд кажутся очень подходящими под этот типаж”.

При Путине, продолжает журналист, ГРУ потеряло влияние в сравнении с ФСБ, которая становилась все более могущественной. Особенно ударила по нему военная реформа, начавшаяся в 2008 году. Тогдашний министр обороны Анатолий Сердюков забрал у ГРУ сначала то, что отличало его от остальных спецслужб, – отряды спецназа. Лишили ГРУ и его символов: название сократили до ГУ, а летучую мышь на эмблеме, которую некоторые ветераны службы набивали себе в качестве татуировки, заменили гвоздикой.

“В ГРУ не любят Путина”, – говорит Сергей Канев, известный московский журналист, ведущий собственные расследования. Канев – один из тех, кто пролил свет на действия ГРУ в Солсбери, и тот, кто узнал о вскипевшей в министерстве обороны РФ ярости по отношению к ГРУ.

“Для Канева странные промахи спецслужбы в последние годы не являются проблемой, характерной только для ГРУ. “Вся государственная система деградирует”, – говорит он. Если должностные лица в России продают доступ к базе данных паспортов, что, предположительно, облегчило расследование дела Скрипаля, почему военная спецслужба должна быть исключением?” – говорится в статье.

“Но, тем не менее, можно сделать вывод о том, что ГРУ, вероятно, расширило свое поле деятельности, раз оно так часто всплывает, – рассуждает Эш. – Эта экспансия, в свою очередь, связана с необычным взлетом, который служба испытала после 2012 года. Тогда министра обороны Сердюкова заменили Сергеем Шойгу, одним из наиболее могущественных и тщеславных людей при президенте – и одновременно тем, с кем Путин охотнее всего проводит отдых на природе”. Шойгу частично отказался от военной реформы своего предшественника, поднял престиж армии. “Пользу извлекло и ГРУ: Шойгу вернул ему отряды спецназа. Однако еще большую выгоду оно получило от кардинального поворота в российской внешней политике со времен украинского кризиса. Именно войска ГРУ в униформе без опознавательных знаков сопровождали в 2014 году аннексию Крыма и воевали в Донбассе против армии Киева”, – утверждает журналист.

“С Крыма началось воодушевление “маленькими зелеными человечками”, тайными операциями спецназовцев без опознавательных знаков, – приводит Эш слова военного эксперта Александра Гольца. – Создавалось впечатление, что так можно завладеть миром”. Так ГРУ начало вмешиваться в вещи, которые ранее его вовсе не интересовали. “Это логика российского руководства: единственный инструмент, который Россия может предъявить на международном уровне, – это военная сила. И пока нет открытых боевых действий, ГРУ будет инструментом, с помощью которого проводятся тайные операции”, – передает Эш.

В 2016 году ГРУ действовало практически хаотично, пишет далее журналист, упоминая взлом компьютеров американских демократов и предвыборной кампании Хиллари Клинтон, попытку переворота, запланированного пророссийскими силами в Черногории, хакерские атаки на компьютеры спортивных функционеров в Рио-де-Жанейро и Лозанне, направленные на то, чтобы ограничить последствия российского допингового скандала на Олимпийских играх 2014 года. “Это было особенно странно, – отмечает Эш. – В конце концов, систематический допинг осуществлялся под эгидой ФСБ. (…) Зачем ГРУ помогать конкурентам из ФСБ выбираться из неприятностей?” “Потому что у него есть для этого возможности, – говорит британский эксперт по спецслужбам Марк Галеотти. По его словам, каждая из соперничающих между собой спецслужб пытается сослужить Путину особенно полезную службу. – Это ведь вообще самое главное для российских служащих – предугадать, чего захочет Путин завтра”.

“Не позднее, чем с 2016 года ГРУ превратилось в политический инструмент. При этом у нас армия не вмешивалась в политику с восстания декабристов в 1825 году. Это очень опасно, а последствия непредсказуемы”, – цитирует Эш слова московского журналиста Андрея Солдатова, на протяжении нескольких лет изучающего российские спецслужбы.

“Вопрос в том, как видит это Владимир Путин – хочет ли он и дальше использовать ГРУ для непривычных целей или уже жалеет об этой идее. (…) По словам Солдатова, все зависит от министра обороны. (…) А так как Путин пока очень доволен тщеславным Шойгу, вполне возможно, что неуклюжесть ГРУ не навредит ему и на этот раз”, – констатирует Spiegel.

Источник: Der Spiegel