Владимир Зеленский: “Я испытываю чувство постоянного ожидания членства в НАТО и ЕС”

“Газопровод, кризис с Россией, уменьшение доверия к Европе и Америке… По случаю 30-летия независимости своей страны, которое будет отмечаться в следующий вторник, 24 августа, украинский президент Владимир Зеленский в среду в Киеве поделился своими сомнениями в интервью нескольким СМИ, в том числе Liberation.

“(…) Перед тем, как воскресенье отправиться в Киев, канцлер Германии Ангела Меркель сделает остановку в Москве, и в свой день рождения Украина рискует получить от своих партнеров отравленный подарок. Согласно нескольким источникам, россияне и немцы 23 августа могут объявить о завершении строительства последних участков газопровода “Северный поток – 2″, против чего выступает Украина, как первая страна, через которую проходит российский газ”, – пишет корреспондент Libération в Киеве Стефан Сиохан.

(…) “Думаю, что Ангела Меркель попала в сложную ситуацию. Она всегда хотела помочь Украине. Но в то же время она хочет поддерживать хорошие человеческие или экономические отношения, то, что наши немецкие партнеры называют “прагматическими отношениями”. Однако такую позицию трудно удержать, поскольку канцлер хотела бы, чтобы выборы в Германии прошли для нее без сюрпризов, в то время как очевидно, что Российская Федерация желает использовать свое влияние. Таким образом, несколько элементов играют в пользу довольно “мягкого” характера диалога между Германией и Россией. Но если вам интересно мое личное мнение, я считаю, что у канцлера это не получится: невозможно сидеть сразу на двух стульях, особенно когда расстояние между этими двумя стульями день ото дня увеличивается”, – указывает Владимир Зеленский.

(…) “Не верю в то, что к нам приедут, чтобы привезти подарки. Будем прагматичны: иногда лучше получить не очень хороший, но конкретный результат, чем не получить вообще ничего. Поэтому я думаю, что канцлер Меркель выступит с предложением относительно возможности обеспечения безопасности [для Украины] в контексте “Северного потока- 2″. Во всяком случае, насколько я понимаю. Речь может идти о каких-то гарантиях того, что предложит Россия относительно поддержания определенного объема газа, транспортируемого по украинскому газопроводу после 2024 года”, – отмечает он.

О соглашении по “Северному потоку – 2” между Берлином и Вашингтоном, “скажем так, мы не согласны с установленным всеми этими странами форматом, такое решение нас не устраивает. Это один из принципиальных вопросов, который мы рассмотрим в разделе о безопасности наших переговоров с президентом Байденом, когда мы встретимся в Белом доме 30 августа. Завершить строительство “Северного потока – 2″ – это одно, но как только газопровод будет закончен, его нужно будет ввести в эксплуатацию, по нему будет страховка. Еще многое предстоит решить. Я серьезно думаю, что у нас еще есть некоторая свобода действий”, – утверждает собеседник издания.

(…) “Мы знаем все детали того, что хотят предложить нам немцы в качестве инвестиций в сектор зеленой энергетики. Но, честно говоря, я не верю в выполнение этих обязательств. Мы не согласны со словом “компенсация”. Это не совсем правильно. Компенсация чего? Наших рисков? Того, что наш газопровод больше не будет функционировать? Нашей энергетической безопасности? Речь идет не только о нашей безопасности, это также риск для Европы. А для Украины речь пойдет о потере дохода в 2 миллиарда евро в год. Мы рискуем быть вынужденными больше платить за газ. Мы считаем “Северный поток-2″ оружием. Европейцы понимают это, достаточно просто посмотреть на искусственный дефицит, который создает Россия с помощью цен на газ”, – продолжает он.

(…) “Для нас вопрос о членстве в НАТО немного похож на настоящее длительное время в английской грамматике! Этот период постоянного ожидания. Именно в таком состоянии я нахожусь по отношению к НАТО и Евросоюзу. Я не могу допустить, что не предлагается никакого плана действий по членству Украины в НАТО. Чем дольше длится ожидание, тем больше стран колеблется по этому поводу, и тем больше это укрепляет влияние России на государства на уровне экономических, политических и личных отношений. В целом, многие страны любят говорить нам, что “Украина уже давно является частью Европы”, что “Украина является полноправным членом семьи” или что “Украина соответствует стандартам НАТО”. Проблема подобной риторики – это слово “член”, потому что, если мы являемся членами семьи, мы должны быть членами ЕС или НАТО, поскольку мы хотим, чтобы наши люди присоединились к этой идее, и чтобы страна поддерживала на мировом уровне”, – указывает Зеленский.

“(…) Режим прекращения огня в Донбассе действовал восемь месяцев. Потом у нас было три очень сложных месяца весной. У наших границ по-прежнему находятся 100 000 российских солдат. И хотя сегодня бомбардировок меньше, чем три или четыре месяца назад, ситуация остается напряженной. План А предполагает встречу [между президентами] в нормандском формате. Мы все еще этого ждем. Я считаю, что мы уже запустили план Б. Президент России не раз давал понять, что он готов к двустороннему диалогу. Однако мы наблюдаем, что Россия делает все возможное, чтобы эта встреча не состоялась. Они говорят, что готовы, но постоянно сбавляют обороты”, – отмечает президент Украины.

“Владимир Путин потратил часть лета на то, чтобы попытаться объяснить, что русские и украинцы – это один народ. Какие чувства у вас вызывает ваш российский коллега?” – спросил журналист.

“Честно говоря, на самом деле, я не испытываю чувств по отношению к нему. Я просто стремлюсь сделать все возможное для своей страны. Как у гражданина, у меня могут быть какие-то чувства, но я буду держать их при себе, потому что, по крайней мере, в течение следующих двух лет [моего президентства] я себе не принадлежу. Я защищаю свою страну. В личном плане я человек довольно чувствительный и очень эмоциональный, но я стараюсь быть рациональным, по крайней мере, пока я президент. Однако я бы сказал, что президент Российской Федерации слишком эмоционален для той ответственности, которая на него возложена. Особенно по отношению к Украине. Здесь он выходит за пределы рациональности. И в этом заключается самая большая проблема, потому что эмоции иногда приводят к непоправимым результатам”, – ответил Владимир Зеленский.