Ярослав Романюк: Судьи оспорят люстрацию в Конституционном суде

Председатель Верховного суда Украины Ярослав Романюк – о люстрации, зарплатах судей и судебной реформе.

Соратники Януковича, если их в новом парламенте окажется слишком много, могут попытаться отменить закон о люстрации через Конституционный суд Украины (КСУ) – о таком риске месяц назад в интервью ЛІГАБізнесІнформ заявил министр юстиции Павел Петренко.

Пока страна пристально изучает новые списки народных депутатов и следит за развивающейся коалициадой, схема отмены люстрации может быть реализована в обход Верховной Рады. Судейский корпус собирается оспорить ряд положений закона об очищении власти в КСУ – судьи считают, что люстрация может поставить под сомнение гарантии их независимости и не обеспечивает индивидуального подхода к каждому государственному служащему.

О том, какие нормы закона об очищении власти могут быть признаны неконституционными, что делать с судьями, выносившими решения по участникам Майдана, и реально ли провести люстрацию за два года, в интервью ЛІГАБізнесІнформ рассказал глава Верховного суда Украины Ярослав Романюк.

– Принятие закона о люстрации вызвало серьезные дискуссии в депутатском корпусе и проходило со скрипом. Инициаторы процедуры люстрации не исключают попытки его отмены через Конституционный суд. Вы считаете этот закон конституционным?

– Этот вопрос надо адресовать Конституционному суду. Мы можем только высказывать свою точку зрения. Съезд судей 26 сентября рекомендовал мне как главе Верховного Суда Украины созвать пленум и обсудить возможность обращения в КСУ по вопросу конституционности законов, ограничивающих гарантии независимости судей. Подразумевался и закон об очищении власти, ведь он был принят ранее, 16 сентября, и скорое вступление его в силу ожидалось. Позже с просьбой созвать такой пленум обратились Высший специализированный суд по рассмотрению гражданских и уголовных дел и несколько районных судов Киева. Поэтому сейчас мы тщательно изучаем закон, сопоставляем его с Конституцией. И, честно говоря – да, видны некоторые несоответствия.

– В чем заключаются эти несоответствия?

– Например, ст. 61 Конституции говорит о том, что юридическая ответственность лица носит индивидуальный характер. Но ряд норм закона об очищении власти вызывают сомнение в соответствии этому положению Конституции. Так, в ч.2 ст.1 закона указано, что люстрация проводится с целью недопущения к участию в управлении государственными делами лиц, которые своими решениями, действиями или бездействием осуществляли мероприятия (и/или содействовали их осуществлению), направленные на узурпацию власти президентом Украины В.Януковичем, подрыв основ национальной безопасности и обороны или противоправное нарушение прав и свобод человека.

Среди принципов люстрации есть и принцип индивидуальной ответственности. Но в следующих статьях закон требует увольнения человека без проверок и установления его вины просто потому, что в определенный период он занимал определенную должность – в ч.1 ст.3 длинный перечень таких лиц. Хотя многие должностные лица вообще выполняли чисто технические функции. В других частях ст. 3 – перечень лиц, которые подлежат проверке, но ее целью является, как правило, установление достоверности того, действительно ли они занимали должность, и соответствие их расходов доходам. Иными словами, закон в некоторой степени не ставит целью проверки установление индивидуальной роли, подтверждения фактами участия человека в деяниях, предусмотренных ч. 1 ст. 1.

– А что касается судей, которые санкционировали незаконные задержания и открывали судебные производства против впоследствии реабилитированных участников Майдана?

– Вы говорите – незаконные задержания, реабилитированные. А давайте посмотрим законы (имеются в виду так называемые законы об амнистии, принятые зимой 2014 года, – ред.). В двух из них в ст. 1 говорится: освободить от уголовной ответственности лиц – участников массовых акций протестов. Еще в одном законе речь идет о так называемой индивидуальной амнистии политических узников. Но ни освобождение от ответственности, ни освобождение от наказания – это не реабилитирующие основания, не оправдание лица. Фактически, принимая такие законы, государство признает: да, эти лица совершили определенные неправомерные действия, но из гуманности, в качестве акта доброй воли государство решает освободить их от наказания или ответственности.

Законы не устанавливают, что судьи принимали такие решения незаконно, но только потому, что судьи их приняли, они подлежат увольнению. Комитет министров Совета Европы в рекомендации от 17 ноября 2010 года указал, что толкование законов, оценивание фактов и доказательств, которые используют судьи для решения дела, не могут быть поводом для ответственности судьи, за исключением случаев преступного намерения или грубой халатности. Не исключено, что некоторые судьи могли допустить халатность, принимая указанные в законе решения. Но это надо устанавливать в законном порядке и в каждом конкретном случае. Думаю, целесообразным и правильным было бы предусмотреть в законе обязательный пересмотр всех этих решений в процессуальном порядке. Если будет установлено, что судья принял такое решение незаконно и в результате преступного намерения, грубой халатности – он подлежит увольнению.

– А потом такие судьи умудряются отпустить под домашний арест обвиняемого в расстрелах на Майдане майора Беркута Садовника или выпустить Лозинского из колонии.

– Первый случай не могу прокомментировать, не знаю досконально этой ситуации и решения не видел. Я глава только одного суда, пусть и Верховного, но не возглавляю всю судебную систему. Тем более, не исключено, что само дело когда-нибудь будет рассматривать Верховный суд. Если я дам личную оценку решению суда не процессуальным способом, то обреку себя на то, что не смогу участвовать в процессе. Хотя из СМИ знаю, что вопросы к судье есть.

То же самое и по Лозинскому. Этим делом я интересовался как любой гражданин, знаю содержание решений судов. Как человек я соглашаюсь с решением апелляции. Но дела я не видел и как судья давать профессиональную оценку судебным решениям не имею права.

– Правильно ли я понимаю, что вы планируете созвать пленум и готовите представление в КСУ по поводу неконституционности ряда норм закона о люстрации?

– Есть решение Съезда судей, обращения ряда судебных коллективов. Я как глава Верховного суда обязан на них реагировать и, думаю, пленум для рассмотрения этих обращений будет созван. Не факт, что конституционное представление будет, ведь некоторые несовершенства норм закона можно решить и другим способом – путем внесения изменений. Решение примет пленум. Но даже если представление и будет, это не значит, что мы против люстрации. Мы однозначно за очищение от лиц, которые дискредитируют судебную систему. Но мы против того, чтобы от люстрации пострадали люди, которые никоим образом не совершали никаких неправомерных действий.

– В соответствии с порядком люстрации, проверки в судейском корпусе должны начаться в декабре 2014 года. Обращение в Конституционный суд означает, что люстрация судей будет отсрочена?

– Если представление будет, думаю, мы попросим КСУ рассмотреть его в неотложном порядке. Проверка займет не день и не месяц, а год. Думаю, за этот период КСУ примет решение, и если некоторые положения закона будут признаны неконституционными, то это учтется.

– Означает ли это, что судьи, которых успеют уволить в ходе люстрации, после такого гипотетического решения КСУ будут восстановлены в должностях?

– Пока это гадание на кофейной гуще: будет ли наше обращение, каким оно будет, когда КСУ примет решение и какое, успеют ли к тому времени уволить судей. По общим правилам решение КСУ вступает в законную силу с момента его провозглашения и действует на будущее, а не на прошлое. Но, по моему мнению, лицо, уволенное ранее по норме закона, признанной в дальнейшем неконституционной, может обращаться в суд и требовать пересмотра решения об увольнении.

В Верховном суде под действие закона об очищении власти подпадают двое судей… Я как глава Верховного суда – не попадаю

– Вы прикидывали, какое количество судей может попасть под люстрацию?

– В Верховном суде под действие закона об очищении власти подпадают двое судей, а сколько в других судах – у меня нет точной цифры.

– А вы под действие закона о люстрации попадаете?

– Я как глава Верховного суда – не попадаю. Запрет занимать должности в органах государственной власти распространяется на членов Высшего совета юстиции, которым в тот период я был по должности. Но в законе прямо указано: на главу ВСУ запрет не распространяется.

– Украина планирует завершить процедуру люстрации за два года. Как вы думаете, это реально – в Германии, например, этот процесс длился 10 лет?

– Может, и реально. Вопрос в том, насколько будет эффективна и оправдана такая поспешность. Если все-таки следовать принципу индивидуализации вины каждого конкретного лица, то двухлетнего срока может быть и недостаточно.

Кстати, о необходимости придерживаться в процессе люстрации принципа индивидуальной ответственности говорится и в ряде решений ЕСПЧ, ведь Украина не первое государство, которое проводит люстрацию. Много подобных решений ЕСПЧ по Польше. Назову хотя бы решение в деле ‘Мощицкий против Польши’, в п. 37 которого указан этот принцип – индивидуализация ответственности. Вспомню ту же Германию, где целью люстрации было не только выяснить действительно ли лицо сотрудничало со Штази, но и было ли такое сотрудничество конкретного лица осознанным и добровольным. Что касается положений закона о соответствии доходов расходам, то это, как мне кажется, должно быть элементом не люстрации, а антикоррупционной политики государства.

– Сейчас все интернет-пространство обсуждает недовольство некоторых новых депутатов своей будущей зарплатой. Какую сейчас зарплату получают украинские судьи и достаточный ли это предохранитель для того, чтобы они не брали взятки?

– Судья ВСУ, КСУ получает такую же зарплату, как и судья кассационного, апелляционного, местного судов – у большинства сейчас одинаковая зарплата, ведь максимальный ее размер ограничен для всех судей в соответствии с изменениями в закон о госбюджете на 2014 год. Эта норма действует до конца бюджетного года. Цель такого урезания понятна и приемлема: ситуация с АТО. Но если говорить на будущее, то не только судьи, а все госслужащие должны иметь достаточно высокий уровень обеспечения, ведь именно через них государство воплощает в жизнь свою политику, они являются представителями власти, имеют определенные властные полномочия и чтобы предупредить или максимально снизить уровень возможных коррупционных проявлений, заработные платы должны быть выше средней.

Не только судьи, а все госслужащие должны иметь достаточно высокий уровень обеспечения, ведь именно через них государство воплощает в жизнь свою политику

– Выше – это сколько?

– В соответствии с законом о судоустройстве и статусе судей уровень зарплаты судьи местного суда составляет 10 размеров минимальной зарплаты с соответствующими надбавками (минимальная зарплата на 2014 год – 1281 грн, т. е. речь идет о суммах от 12810 грн. – ред.). Много это или мало? Европейская комиссия Cовета Европы по эффективности правосудия (CEPEJ) исследует такой показатель как соотношение уровня зарплаты начинающего судьи с уровнем средней зарплаты в конкретном государстве. Такой показатель Украины – 2,6, что отвечает среднеевропейскому – 2,4. Хотя во многих странах этот уровень намного выше. Например, в Азербайджане – 3. Пусть на них сложно равняться, ведь Азербайджан богат нефтью. Но и в Румынии показатель 4,8, в Шотландии – 5,2. Какие там богатства? Надо сохранить уровень зарплаты судей, существовавший до внесения изменений в госбюджет. Да, по специфике работы соблазны у судьи есть, и почти каждый день. Так надо, чтобы человек был надлежаще обеспечен и даже не думал о возможности им поддаться. Речь не идет о роскоши. Однако судья, как и любой госслужащий, имеет право получать от государства достойное его должности вознаграждение за работу, которое позволит ему и наладить нормальный для современного человека быт, и развиваться как профессионалу и личности. Но вместе с тем уровень ответственности судей тоже должен быть ощутимо выше.

– Новая судебная реформа, которую анонсировал Яценюк, ужесточает ответственность?

– Я не знаю, как она будет проведена. И вообще, внесу ясность, почему состоялось общее заседание Кабмина и судей по этому вопросу. За определенный отрезок времени Рада приняла: закон о восстановлении доверия к судебной власти в Украине, закон о полной переаттестации судебного корпуса, закон об ограничении уровня оплаты труда судей, закон об очищении власти. Уже готов проект новой редакции закона о судоустройстве и статусе судей. А судей к их разработке никто не привлекал. Мы постоянно заявляем – привлекайте нас к подготовке законопроектов, которые касаются функционирования судебной системы. В конце концов, это не наша прихоть, – это международные стандарты, рекомендации Совета Европы, так давайте все вместе им следовать. И раз уж на то пошло, кто как не судьи являются глубокими специалистами в отрасли судоустройства? Кто как не мы можем подсказать, что тут тонко, что рвется?

Мы не претендуем на то, чтобы быть истиной в последней инстанции. Но пригласить нас к участию в рабочей группе, услышать нашу точку зрения, – мне кажется, это необходимо.

– Почему вас игнорируют?

– Это вопрос не к нам. Но даже когда создавалась Временная специальная комиссия по подготовке закона о внесении изменений в Конституцию, нас не пригласили к сотрудничеству. Не только Верховный суд, а вообще представителей судебного сообщества. Ни в качестве экспертов, ни в качестве советников, – я уже не говорю о статусе членов этой рабочей группы. Поэтому, когда Кабмин предложил нам провести заседание на нашей территории, ссылаясь на то, что нас хотят услышать, – мы согласились. Это был шанс выйти на трибуну.

– Яценюк учел мнение судейского корпуса по судебной реформе?

– Мое выступление и вступительное слово премьер-министра Арсения Яценюка опубликованы на сайте ВСУ. Если их сопоставить, вы увидите, что во многом наши точки зрения совпадают. Например, в том, что оптимальным вариантом для Украины является трехзвеньевая судебная система, а не четырехзвеньевая, как сейчас. Премьер-министр тоже сторонник ликвидации судебных специализаций.

– А расхождения какие?

– Расхождения есть. По функционированию органов судейского самоуправления мы высказали ряд предложений, по разгрузке судебной системы, ведь чрезмерная ее перегруженность негативно сказывается на эффективности. Суды рассматривают очень много дел, в которых в принципе нет спора как такового, и они могут быть разрешены другими органами, внесудебными. Кроме того, суды часто завалены огромным количеством однотипных дел. Для сравнения, в 2012 году суды рассмотрели 4 млн. дел, а в 2011 – 8 млн. Эта разница в 4 млн. – дела ‘детей войны’. Во многих государствах мира существуют процедуры рассмотрения так называемых массовых исков, когда суд выносит пилотное решение в одном деле, а для защиты права лицу, не принимавшему в деле участия, достаточно лишь подтвердить принадлежность к группе, спор которой уже решен. Такой механизм характерен для англосаксонской правовой системы, но с середины 90-х годов активно начал внедряться и в Европе – Испании, Швеции, Финляндии, Норвегии, Дании, и на постсоветском пространстве – в Беларуси. Для нас это тоже актуально.

– Вам обозначили конечный срок проведения новой судебной реформы?

– Законопроект готов, и мы с ним знакомились. Но конечного срока судебной реформы я не знаю. Право законодательной инициативы – за правительством. Надеюсь, что по результатам обсуждения в ВСУ, услышанного от судей в проект будут внесены соответствующие изменения, и он будет направлен в Верховную Раду.