Обличители за 10%. Когда украинцы смогут начать зарабатывать миллионы на доносах против коррупционеров

В Украине вот уже полтора месяца формально открыта охота на коррупционеров, которых граждане могут сдавать правоохранителям за вознаграждение, причем, немалое — до 3 тысяч минимальных зарплат, что сейчас превышает 14 млн гривен.

С 1 января 2020 года вступил в силу закон об обличителях коррупции, который парламент принял в прошлом году. Этот закон инициировал президент Владимир Зеленский. Еще на этапе предвыборной кампании он анонсировал для украинцев возможность сдавать коррупционеров за “премии” — 10% от награбленного нечистыми на руку чиновниками.

Впрочем, как выяснила “Страна”, на практике пока закон не заработал.

Кабмин должен в трехмесячный срок с дня вступления документа в силу внести предложения в парламент по сумме, которую нужно заложить в бюджет на премии обличителям, а также принять ряд подзаконных актов. А НАБУ и НАПК  — создать специальные линии связи для приема “сигналов”, в том числе, анонимных, от граждан.

Но этого пока не сделано. 

Тем не менее, НАПК уже популяризирует охоту на коррупционеров среди украинцев. А юристы отмечают: новый закон может помочь активнее выявлять коррупционеров. Но имеет немало подводных камней как для самих обличителей, так и для тех, кого заподозрят в коррупции. Да и для государства такая борьба с коррупцией может оказаться гораздо менее выгодной, чем изначально предполагалось.

“Страна” разбиралась, когда можно будет сдавать коррупционеров за деньги, и как будет работать новая схема.

Охота на коррупционеров: инструкция

На официальном сайте Национального агентства по противодействию коррупции детально расписано как будет работать новый закон.

Обличителем может стать каждый, кто сообщит правоохранителям о фактах коррупции. Причем, неважно как вы получили эту информацию — в связи с трудовой, общественной, научной деятельностью, проходя учебу или службу. Неважно даже насколько эта информация правдива. Главное, чтобы сам изобличитель был уверен, что накопал ценный компромат.

В законе прописано три канала получения такого компромата.

Внутренний – это, к примеру, если о коррупционной схеме человеку стало известно по месту работы или службы.

Внешний канал – журналисты, общественные организации, активисты и др. Таким образом обличитель может обнародовать информацию, если, скажем, есть угроза его безопасности или уничтожения компромата.

“Регулярные каналы” – это “горячие линии” в НАЗК, НАБУ, прокуратуры, где сообщения можно оставлять анонимно.

Как только факты переданы правоохранителям, человек тут же приобретает статус обличителя коррупции и ему, а также членам его семьи, обещают защиту государства по аналогии с программами защиты свидетелей (в частности, охрану, бесплатную юридическую и даже психологическую помощь и др.).

Также изобличителя коррупции и его родню запрещается увольнять с работы, отстранять от должностных обязанностей (можно только при условии сохранения средней  годовой зарплаты), а также отказывать в приеме на работу. Причем, все эти гарантии не снимаются, даже если информация в процессе расследования не подтвердилась (чтобы исключить месть коррупционеров).

Для служебных лиц, которые раскроют информацию об обличителях или же будут  ставить им палки в колеса, в том числе, попытаются уволить с работы, предусмотрено серьезное наказание — от штрафов до 3 тысяч необлагаемых налогом минимумов до тюремного заключения на 2 года и запрета занимать должность 3 года.

Как отметили в НАПК, сообщениям от обличителей будут давать ход в трех случаях:

– если те содержат информацию о возможных фактах коррупции,

– если касаются конкретного лица,

– если содержат фактические данные, которые можно проверить.

На проверку информации правоохранителям дается от 15 до 30 дней.

Сначала приговор, потом деньги

Самое интересное —  денежный вопрос. По новому закону право на вознаграждение имеет обличитель, сообщивший о коррупционном преступлении, которое нанесло государству ущерба на сумму не менее чем 5 тысяч прожиточных минимумов на момент совершения преступления. Сейчас это порядка 10 млн гривен, но если вам станет известно о факте коррупции, скажем, за 2016 год, то там сумма меньше — 6,65 млн (прожиточный минимум тогда был 1330 гривен).

Обличитель может рассчитывать на 10% от этой суммы, но только после обвинительного приговора для коррупционера.

Если такового не будет — вам ничего не положено.

И в этом ряд юристов видят проблему.

“В реалиях работы украинского суда этот вопрос даже не месяца, а количества лет. И все это время заявитель будет находиться под бесконечным давлением. Далеко не каждый захочет идти на такой риск. А человек должен регулярно ходить на допросы и давать показания в суде. Не исключено, что на него начнут давить, человек устанет и передумает”, – говорит адвокат Игорь Черезов.

Впрочем, тут мнения разделились. Адвокат Денис Бугай напротив считает, что обличителям нужно платить по факту задержания преступника.

“Мало просто подтвердить факт коррупции. Необходимо принимать участие в оперативных действиях на стороне НАБУ, чтобы зафиксировать преступление. Например, сделал заявление – получил аппаратуру, дал взятку и зафиксировал этот факт, а потом получаешь 10%. В противном случае количество осведомителей будет велико, а реально раскрытых преступлений – незначительным”, – говорит юрист Денис Бугай.

Если дело доведут до суда, размер премии для обличителя в любом случае не может превышать 3 тысяч минимальных зарплат, актуальных на момент совершения преступления. Скажем, по “свежим” фактам коррупции за этот год речь может идти о выплатах порядка 14 млн гривен, тогда как по прошлогодним потолок составит 12,6 млн.

А по коррупции за 2016 год реально получить максимум 4,1 млн.

Но в каждом конкретном случае размер вознаграждения будет устанавливать суд. Он может и вовсе отказать в выплате, если сочтет, что предоставленная вами информация оказалась “неважной”. Также нужно будет делиться с другими лицами, которые также внесут свою лепту в изобличение коррупционера.

“Причем, пропорции распределения денег также будет определять суд, в зависимости от вклада каждого обличителя в дело. И не факт, что вам, как источнику информации, достанется большая часть суммы”, — говорит глава адвокатской компании “Кравец и партнеры” Ростислав Кравец.

Непонятно также как будет решаться следующая коллизия. По действующему законодательству, должностные лица, которым что-либо известно о коррупции, и так должны об этом сообщать — без денег. А рядовым сотрудникам, которые в теории имеют право на премию, узнать подробности о коррупционных схемах не так просто. А отдельные нюансы суд может признать “неважными” и тоже отказать в выплате. Так что в итоге может получиться так, что платных “сливов” окажется не так много. 

А без денег особых стимулов сдавать коррупционеров у украинцев не будет.

Всесильные расследователи

В связи с принятием нового закона расширяются полномочия уполномоченных подразделений НАБУ, НАПК, Нацполиции, прокуратуры.

Во-первых, они будут организовывать внутренние каналы получения информации (то есть, плотно общаться с компаниями и учреждениями, где им в теории смогут что-то сообщить, или простыми словами, иметь там своих осведомителей). В списке таких компаний — коммунальные и государственные предприятия и субъекты хозяйствования, в которых государству принадлежит более 50%, с штатом более 50 человек и годовым оборотом — свыше 70 млн гривен. То есть, фактически речь идет даже о предприятиях -середнячках.

Также под колпак правоохранителей попадут участники госзакупок, превышающих 20 млн гривен.

Во-вторых, создадут защищенные анонимные каналы связи (горячие линии, онлайн-связь, электронная почта и др).

В-третьих, будут работать с реальными и потенциальными изобличителями.

В-четвертых, смогут получать необходимые для расследования документы в тех же госорганах и на предприятиях.

В-пятых, допрашивать всех лиц, которые фигурируют в данных от изобличителя.

“По каждому факту правоохранители смогут открывать дело и вести следственные действия, что включает прослушку, оперативно-розыскные мероприятия, доступ к банковским счетам подозреваемого и пр. А уже подтвердится “сигнал” обличителя или нет — вопрос десятый. Тем более, что необязательно даже называть источник получения компромата. Всегда можно сослаться на некоего анонимного изобличителя. Стоит ли говорить, какие возможности  по сбору конфиденциальной информации это открывает для правоохранителей, особенно в наших условиях, когда уже были факты продажи и “слива” таких данных”, — пояснил Ростислав Кравец.

То есть, фактически запускается механизм доносов — как реальных, так и выдуманных, по которому открыть дело можно будет практически не любого чиновника или работника госкомпании.

“Страна” уже писала, что еще на этапе обсуждения этого законопроекта юристы предупреждали — его могут использовать как способ давления на неугодных чиновников, а также в качестве устрашения для мелких госслужащих. В коррупции они особо не замешаны, но в случае чего “отмыться” будет непросто. Что идеально для создания всеобщей атмосферы страха, интриг  и доносов.

С другой стороны, сами чиновники, особенно те, над кем висит угроза увольнения (а в госорганах уже начались сокращения) могут использовать новый закон, чтобы обезопасить себя от потери работы. Ведь, стань они изобличителями, и сократить их попросту не смогут.

Схема для схем?

Закон об обличителях коррупции принимался в турбо-режиме. Поэтому к нему осталось немало вопросов. И пока непонятно будут ли исправлены все недочеты.

“Неясно, к примеру, как будут отсекать псевдо-разоблачителей, то есть инсайдеров, которые знают ту или иную информацию о крупном коррупционном преступлении по долгу службы, но при этом просто попытаются дополнительно на этом заработать через подставных лиц, знакомых, друзей, родственников. Непонятно также как будет работать механизм легализации разоблачений. Главным органом, который будет фильтровать такие сообщения, станет Нацагентство по противодействию коррупции. У него будет 10 дней (а не 1 день, как в случаях с остальными правонарушениями) на то, чтобы отправить материалы правоохранителям для внесения информации в Единый реестр досудебных расследований, если они усмотрят признаки преступления. В противном случае – отказ заявителю и закрытие дела. Но что будет происходить в течение этих 10 дней? Будут ли попытки чиновников выйти на потенциальных фигурантов дела и договориться? Или наоборот – хватит ли этого срока, чтобы проверить информацию от разоблачителя? Ответов пока нет”, — говорит адвокат, партнер АО “Радзиевский и Яровой” Анатолий Яровой.

“Также есть вопросы по ситуации, когда человек сам провоцирует к противоправным действиям, а через какое-то время, понимая, что может быть изобличен, сообщает в правоохранительные органы об этом факте. Поэтому соответствующая статья (ч.5 ст 354 “Подкуп работника предприятия, учреждения или организации” УК нуждается в доработке”, — считает адвокат, управляющий партнер Адвокатского бюро CREDENCE Олег Татаров.

Он обращает внимание также на риски анонимных сообщений. Это может привести к провокациям со стороны обличителей, ведь анонимному лже-обличителю фактически ничего нельзя предъявить, даже если он сообщил заведомо неправдивые данные.

“Нужно четко понимать личность обличителя, чтобы в случае провокаций заявитель мог нести уголовную ответственность”, — считает Татаров.

Кроме того, ряд опрошенных “Страной” юристов отмечают, что в принятом законе усложнен механизм выявления коррупционного преступления.

“Включение в этот процесс НАПК является ошибочным. Есть конкретные правоохранительные органы, куда обличители и должны обращаться. В данном случае НАБУ обладает целым комплексом средств для организации, быстрой проверки информации поданной заявителем и быстро может принять решение. НАПК, как по мне, достаточно странный орган, который должен проверять декларации чиновников, и по анализу результатов его работы, продемонстрировал нулевую эффективность”, – говорит адвокат Юрий Иващенко.

Когда новый закон начнет работать?

Хотя формально закон уже действует, пока он остается нерабочим.

“Нет механизма, – сказал “Стране” экс-глава Госбюро расследований Роман Труба. – Чтобы закон заработал нужны нормативные документы. А их пока нет. Есть иностранцы, которые владеют информацией про деньги представителей прошлой власти за границей. Они считают, что эти средства могли быть добыты незаконным путем. Готовы предоставлять документы, доказательства, но за процент. По их законодательству за это они могут рассчитывать на вознаграждение, даже больше 10%. И когда эти люди узнали, что у нас этот закон еще не работает, они отказались сотрудничать”.

Эти нормативные документы должны быть подготовлены в течение трех месяцев с момента вступления закона в силу (то есть, до 1 апреля этого года). До этого момента Кабмин должен разработать и подать в парламент предложения по внесению изменений в бюджет.

“Должны быть заложены средства на премии изобличителям, а с учетом того, что за одного коррупционера можно будет получить до 14 млн гривен, суммы там серьезные. Также дополнительного финансирования потребуют антикоррупционные органы, в частности, на создание защищенных каналов связи. Деньги понадобятся и на программы защиты изобличителей”, — говорит Ростислав Кравец.

Но внесение Кабмином таких предложений в парламент — только половина дела. Верховная Рада еще должна за них проголосовать на что тоже может понадобится время. Также пока открытый вопрос с источниками финансирования. В теории это может быть часть средств, конфискованных у коррупционера. Но на практике разыскать и изъять все незаконные активы может оказаться не так просто. А если будет обвинительное решение суда, изобличителям в любом случае придется платить, а до этого – тратить деньги на их охрану, помощь и пр.

“То есть, может оказаться так, что многие дела окажутся для государства откровенно убыточными”, — считает Кравец.

Также правительство должно подать в парламент предложения о приведении в соответствие с новым законом существующих законодательных актов.

“На календаре средина февраля, а никаких официальных заявлений о том, что такие законодательные изменения разрабатываются или готовятся пока не было. Техническая сторона вопроса – сколько времени займет рассмотрение парламентом — не так важна. Гораздо существеннее – какое наполнение будет у этих документов, ведь от того, как будут организованы конкретные процессы, зависит успех или провал самой идеи с оплатой.  Первое, что нужно сделать – упорядочить механизм защиты обличителей. Система вряд ли будет работать как институт защиты свидетелей на западе – потому что непонятно, сколько государство готово потратить денег налогоплательщиков на сокрытие личности изобличителя (если это понадобится). К слову, никто пока даже примерно не озвучивал, сколько будет заложено на нужды изобличителей в бюджете на 2020 год. А ведь суммы ожидаемых компенсаций могут достигать “космических” цифр. Риск того, что будут закладывать финансирование под конкретные “разоблачения” – огромен. Ведь выплата должна осуществляться не после того, как коррупционер реально возместит убыток государству (или в счет таких убытков будут конфискованы его активы), а сразу после вступившего в силу судебного приговора”, — подытожил Радзиевский. 

Эксперты не исключают, что новый закон может и вовсе не заработать. Формально президент свое обещание — платить украинцам премии за коррупционеров — выполнил. Но если не будет простого и действенного механизма, а главное — денег на вознаграждения — все так и останется только на бумаге.

В то же время Олег Татаров отмечает, что теоретически можно подать заявление о факте коррупции даже сейчас, основываясь на том, что закон уже вступил в силу. Но четкого механизма — как именно будет осуществляться весь процесс пока нет.

СТРАНА