Расследование Buzzfeed: как бизнесмены избежали наказания за экокатастрофу в Сальвадоре

Как международный арбитраж помог бизнесменам уйти от ответственности за загрязнение свинцом целой деревни в Сальвадоре в очередном материале из серии публикаций.

В деревушке Ситио дель Ниньо в 20 милях от столицы Сальвадора Рейна Изабель Эрнандес де Авелар тяжело опустилась на пластиковый стул в уголке двора ее дома. Она смотрела на небольшую часовенку – цветы, статуи Девы Марии, распятие, и в центре — фото ее сына Цезаря в пиджаке и галстуке. Шесть дней назад Цезарь умер. Он был здоровым 16-летним парнем, говорила она, за одним исключением: в его теле нашли свинец.

Он жаловался на непрекращающиеся головные боли, болели грудь, живот, кости, говорит она. Он быстро уставал. Всё это — симптомы отравления свинцом. Концентрация свинца в крови Цезаря, показал анализ, превышала норму, что привело к серьёзным проблемам со здоровьем. ‘Представляете, я младший в семье -а уже скоро умру’, -вспоминает Эрнандес реакцию сына на разговор с врачом, сообщившим ему о результатах анализа.

Недалеко, напротив деревенской школы, Фэни Каролина рассматривает рентгеновский снимок, повя поток света из кухонного окна, и указывает на черные точки на костях своего сына Хосе. Это свинец, рассказали ей доктора. Она разворачивает бумаги, где говорится, что уровень свинца в крови ее сына привышает норму. Опасный металл впервые обнаружили в его теле, когда ему было пять лет. Спустя восемь лет начались боли в суставах, и появились задержки в развитии.

Рене Гомез Колочо сидит под какосовыми и манговыми деревьями в грязном саду, бьёт кулаком по столу и глотает слезы, рассказывая о дочери Ангеле. Ей было одиннадцать, когда анализы показали, что содержание свинца в ее крови в три раза превышает безопасный порог. Доктора пытались вывести свинец из ее тела, но лечение ослабило ее. Началась депрессия, и в итоге она покончила с собой, выпив яд.

Ситио дель Ньньо — результат катастрофы, случившейся по вине человека, утечка свинца произошла на расположенном неподалеку заводе, производившем баратейки, говорится в судебных документах. Спустя некоторое время после появления завода в окрестностях Ситио дель Ниньо в 1998 году, жители деревни заметили в возухе пепел, который оседал на поля, где дети играли в футбол, и проникал в дома. Люди чувствовали жжение в горле, от выбросов начинались приступы кашля. В конце концов они поняли, что пепел приводит к головным болям, головокружениям, повышенной усталости и постоянным болям у суставах — особенно у детей. В 2004 году комитет, состоящий из местных жителей, начал составлять петиции с просьбой о помощи – писали мэру, в министерства и даже посольства других стран и международные организации. На протяжении многих лет их усилия не приводили ни к каким результатам. Потом повышенный уровень свинца появился в анализах детей жителей деревни. Анализы 2006 и 2007 года показали, что у десятков детей, некоторым из которых 3 года, уровень свинца выше допустимого.

Причиной заражения, как позже заключил суд, стало следующее. Завод обещал регуляторам в области окружающей среды отремонтировать неисправные датчики загрящнения — установить системы, которые очищали заводскую воду от свинца, и гарантировать безопасное хранение отходов. Но завод откладывал шаги в этом направлении годами, установил суд, или вовсе не собирался исправлять ситуацию, хотя выручка компании демонстрирует, что деньги на ремонт были. В результате, определил суд, свинец попал в городскую систему водоснобжения и на свалку.

Возмущенные родители и группа юристов, которая взяла на себя помощь в деле, потребовали от правительства принять меры. В 2007 году министерство здравоохранения потребовало закрыть завод, сославшись на отсутствие необходимых для работы разрешений. На следующий год генпрокурор предъявил компании, трем ее владельцам и трем менеджерам обвинения в загрязнении окружающей среды.

Владельцы завода, члены одной из состоятельных семей Сальвадора, а также граждане США, уехали в Америку, от которой власти потребовали выдачи двоих из них. США в выдаче отказали, сославшись на то, что преступления в сфере окружающей среды не покрываются двусторонним соглашением об экстрадиции между странами.

В письме в адрес BuzzFeed News Хосе Гурдиан (José Gurdian), президент компании, отрицал свою вину и настаивал на том, что завод был ‘конфискован властями Сальвадора в нарушение национального и международного законодательства’. Никакие экспертизы не подтверждали, что завод ‘выбрасывал свинец в воздух’, отметил он, а его компания ‘сделала все необходимые вложения’ в систему защиты окружающей среды, которую от владельцев предприятия требовали власти. Он отрицал, что тесты, проведенные до закрытия фаблики, показали загрязнения свинцом, и утвреждал, что его мог вызвать сам процесс прекращения деятельности предприятия, инициированный властями. (Двое других владельцев, мать Гурдиана Сандра Эскапини, перенаправившая вопросы сыну, и еще один член семьи, Роналд Лакайо, отказались давать интервью).

Владельцы завода живут во Флориде, а дело против них нк продвинулось — в отличие от дела против компании и трех ее менеджеров. И юристы компании обратились в ISDS.

В мае 2009 года письмо с угрозами от имени владельцев фирмы поступило в правительственный офис в Сан Сальвадоре. Под ним стояла подпись Джона Гамильтона (Jonathan Hamilton), главы арбитражной группы White & Case в Латинской Америке. В одной из публикаций, посвященных международному арбитражу, компанию признали номером один в области ISDS. Закрыв завод и инициировав ‘незаконное уголовное преследование’ его владельцев власти Сальвадора нарушили Центральноамериканское соглашение о свободной торговле, писал Гамильтон. Власти ‘экспроприировали’ завод ‘при отсутствии в этом общественного интереса’, несправедливо обошлись с владельцами, и навязали ‘незаконные и дискриминирующие санкции’. Они планировали, указал юрист, подать ISDS-иск и потребовать от властей Сальвадора $70 млн. (Гамильтон от комментариев отказался. White & Case отметили, что компания ‘уже много лет не занимается этим делом’.)

Гурдиан, президент компании, заявил BuzzFeed News, что угроза разбирательства не должна была способствовать прекращению уголовного преследования. Юристы фирмы, тем не менее, признали, что именно это лежало в основе их стратегии. Артуро Жирон (Arturo Girón), главный юрист по вопросам уголовной защиты бинеса, указал, что ‘необходимо было укрепить’ позицию стороны в деле. В переговорах с властями, указал он, он упоминал, что компания может ‘разыграть эту карту’, если дело не будет прекращено.

Еще один юрист компании, который говорил на условиях анонимности, заявил, что угроза иска в ISDS – как шахматный ход, который должен был припугнуть власти и показать: ‘Мы не так малы. За нами — влиятельные люди’. После угрозы разбирательсва тон чиновников изменился. ‘Внезапно они стали очень, очень вежливыми и внимательными,’- сказал юрист.

А Луис Франсиско Лопез (Luis Francisco López), юрист, представлявший интересы общества как заинтересованной стороны по делу, рассказал, что угроза разбирательства ISDS прозвучала в рамках встреч с учатсием представителей прокуратуры и юристов завода. ‘Посыл, который был с самого начала – ‘Если вы выиграете здесь, мы выиграем там’, – сказал он.

В середине процесса обвинители согласились урегулировать дело. От комментариев о роли в решении угрозы международного разбирательства они отказались, но об этом можно судить по соглашению сторон. Компания согласилась заплатить за ограниченную по масштабам очистку территории предприятия — значительно меньшую по масшабам, чем та, на необходимости которой настаивали власти, – и учредит клинику в деревне — которая, впрочем, будет обеспечивать лишь базовые медицинские потребности граждан. Финансировать клинику компания будет только три года. Также фирма оплатит ряд расходов обвинения и сделает небольшие пожертвования в пользу населения. И фирма не будет инициировать международные разбирательства.

Юристы-общественники отказались от сделки, заявив, что она не отвечает интересам общества. Судьи также отказали обвинению в ответ на запрос об урегулировании претензий, и пришли к собственному решению.

В итоге, суд постановил, что завод загрязнил деревню. Но тот же самый суд снял обвинения с менеджеров, а значит пришлось снять обвинения и с компании.

Аргументом для судей стала угроза ISDS и потенциальная возможность огромной компенсации, которую придется выплачивать, говорит Жирон, юрист компании. Сегодня судебные споры -и возможность ISDS — сохраняются.

Продолжаются разбирательства по административному делу между заводом и властями, и прокуратура инициировала новое уголовное дело, обвинив владельцев завода в нанесении физического ущерба жителям деревни. Гурдиан отрицает обвинения, называя их ‘полностью безосновательными’. Однако из-за них ему и двум другим владельцам завода может грозить экстрадиция. Но если обвинители постараются добиться их выдачи, юристы компании знают, что рекомендовать: ISDS.

Невозможность призвать к ответственности завод — открытая рана для жителей Ситио дель Ниньо, деревни, название которой по злой иронии означает ‘Место для ребенка’. На протяжении шести лет жители, указывают власти страны, находятся в ‘чрезвычайной экологической ситуации’ – их предупреждают, что нельзя есть ничего, что вырасло на загрязненной земле. Но альтернатив у многих нет.

Власти оценивают стоимость очистки от свинца и восстановления почвы примерно в $4 млрд. ‘У нас есть решение, – говорит министр экологии Лина Пол (Lina Pohl) корреспонденту BuzzFeed News. – Но мы ждём, когда кто-то даст нам деньги.’

Пока же Роза Аминта Родригез де Моралес ждет, когда ей расскажут, насколько тяжело положение ее сына Луиса. Четырнадцать лет назад, когда он родился, врач сказал ей: ‘Не заводите других детей, пока завод не закроется’. В 2007 году, когда Луису было пять лет, анализы показали, что уровень свинца в его крови повышен. Тогда ону него уже были головокружения, повышенная утомляемость и боли в суставах.

В последнее время его состояние ухудшилось, и родители накопили денег с продажи домашнего сыра и смогли отвезти его в частную клинику. Доктора диагностировали болезнь почек — классический симптом при отравлении свинцом. Токсичный металл поражает и другие органы, и Родригез и ее муж сказали, что надеются, что в следующем месяце накопят еще денег чтобы их сыну проверили еще и печень. ‘Психологически, – говорит Родригез, – он все время чувствует себя так, как будто уже умирает.’