ЕСПЧ рассмотрел дело об отказе в свидании с подсудимым, хотя РФ признала нарушение ст. 8 Конвенции

Суд указал, что правительство не согласилось с нарушением права на эффективные средства правовой защиты, в то время как ЕСПЧ получает большое количество жалоб на то, что заявителям не позволяют обжаловать такие отказы судей в апелляционном порядке.

Один из адвокатов отметил, что проблема «древняя» и что решать ее российские власти, похоже, не намерены. Вторая полагает, что отказ Суда от принятия односторонней декларации свидетельствует об учете того, что из-за отсутствия эффективного внутреннего средства правовой защиты все больше людей обращаются за защитой своих прав в ЕСПЧ и «перегружают» его однотипными жалобами. Третий адвокат считает, что заявительница столкнулась с исключительно формальным подходом – на сегодняшний день, как показывает практика, суды в большинстве аналогичных случаев разрешают свидания с близкими.

18 февраля Европейский Суд вынес очередное постановление о недопустимости отказа в предоставлении подсудимому свидания с родственниками без достаточных оснований (дело «Павлова против России»).

Больше двух лет Дина Павлова добивалась свидания с мужем

В октябре 2010 г. супруг Дины Павловой Николай Юнзель был переведен в следственный изолятор в Казань, поскольку его уголовное дело рассматривал Верховный Суд Республики Татарстан. В начале ноября 2010 г. женщина приехала в СИЗО, чтобы увидеться с мужем, однако ей не позволили посетить его. Ранее мужчина содержался в изоляторе в другом городе, в последний раз до перевода супруги виделись в августе 2009 г.

В январе 2011 г. Дина Павлова подала в ВС Республики Татарстан ходатайство с просьбой разрешить свидание, к которому приложила свидетельство о браке с Николаем Юнзелем. Однако судья Н. отказал в удовлетворении заявления, отметив при этом, что разрешение на посещение подсудимого будет дано после оглашения приговора.

В феврале и марте 2011 г. Дина Павлова направила жалобы председателю Верховного Суда Татарстана и председателю ВС РФ. Она утверждала, что судья Н. не привел никаких оснований для отказа и не сослался на какие-либо правовые акты, ограничивающие право на свидания Николая Юнзеля с семьей вплоть до вынесения приговора. Эти жалобы были перенаправлены судье Н., который в апреле 2011 г. пояснил женщине, что ст. 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений предусматривает возможность, а не обязанность уполномоченного лица разрешить краткосрочное посещение семьи. Судья посчитал, что с учетом конкретных обстоятельств уголовного дела такая возможность отсутствует. «Кроме того, ни в материалах дела, ни в ваших заявлениях нет никаких свидетельств о близких семейных отношениях между вами и подсудимым Юнзелем», – заметил он.

В мае 2011 г. Дина Павлова подала еще одну жалобу председателю Верховного Суда РФ. Женщина указала, что ее первая жалоба была направлена для ответа судье, действия которого она оспаривала. Дина Павлова подчеркнула, что судья так и не объяснил, какие особые обстоятельства дела важнее ее права на свидание с мужем. По мнению женщины, при таком подходе право уполномоченного лица отказать в предоставлении свидания на основании ст. 18 Закона о содержании под стражей является неограниченным и нерегулируемым, а отказ рассматривать свидетельство о браке с Николаем Юнзелем как доказательство семейных отношений раскрывает предвзятость судьи.

В тот же день она подала новое ходатайство о свидании с мужем, которое судья Н. снова отклонил, повторив те же аргументы, которые указал ранее в ответе на жалобы Дины Павловой, перенаправленные ему вышестоящими инстанциями.

Вторая жалоба женщины, поданная в ВС РФ, была передана в Верховный Суд Республики Татарстан. В июне 2011 г. первый заместитель председателя ВС РТ сообщил ей, что разрешение на посещение супруга может быть предоставлено только после вынесения приговора с учетом «особых обстоятельств дела», связанных с обвинением в вооруженном разбое, совершении преступлений в составе организованной группы, а также с необходимостью обеспечения безопасности участников уголовного процесса.

В ноябре 2011 г. Дина Павлова подала еще одно ходатайство о свидании с мужем, в котором сослалась на то, что суд завершил рассмотрение предъявленного Николаю Юнзелю обвинения. Однако судья Н. снова повторил, что до вынесения приговора посещение подсудимого не допускается. Дина Павлова попыталась обжаловать отказ в апелляционном порядке, однако тот же судья Н. вернул женщине ее жалобу, пояснив, что отказ в предоставлении свидания с лицом, содержащимся под стражей, не подлежит обжалованию. В декабре 2011 г. председатель ВС Республики Татарстан подтвердил, что до вынесения приговора посещение Николая Юнзеля не разрешается.

Дина Павлова смогла встретиться с мужем только в марте 2013 г., уже после вынесения ему приговора.

Позиция заявителя

В жалобе в ЕСПЧ Дина Павлова заявила о нарушении действиями российских властей как ее права на уважение частной и семейной жизни (ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), так и этого права во взаимосвязи с правом на эффективные средства правовой защиты (ст. 13 Конвенции). Женщина пояснила, что она не только не добилась положенного ей свидания с супругом, но и не смогла обжаловать отказ судьи в предоставлении такой встречи.

ЕСПЧ отказался прекращать производство по делу

В июле 2019 г. Российская Федерация представила в ЕСПЧ одностороннее заявление, в котором признала нарушение ст. 8 Конвенции и предложила выплатить заявителю денежную сумму, а Суду – прекратить производство по делу в соответствии с п. 1 (с) ст. 37 Конвенции. Дина Павлова отвергла предложение правительства.

ЕСПЧ заметил, что наличие проблемы, которая при отсутствии эффективных внутренних средств правовой защиты вынуждает большие группы людей обращаться в Суд за возмещением за неоднократные нарушения их конвенционных прав, является важным обстоятельством. Суд заметил, что недавно он получил ряд жалоб, касающихся тех же потенциальных нарушений, которые произошли в том же Верховном Суде Республики Татарстан, где заявители также ссылаются на отсутствие внутренних средств правовой защиты.

При этом, добавил ЕСПЧ, заявление правительства не признает нарушения ст. 13 Конвенции и не содержит каких-либо обязательств по рассмотрению этого вопроса по существу в соответствии с Конвенцией. На этом основании Суд пришел к выводу, что необходимость обеспечения соблюдения прав человека требует от него продолжить рассмотрение дела.

Европейский Суд констатировал нарушение ст. 8 и 13 Конвенции

Суд отметил, что согласно ст. 18 российского Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений подозреваемым и обвиняемым на основании письменного разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело, может быть предоставлено не более двух свиданий в месяц с родственниками и иными лицами.

Суд напомнил, что ранее он неоднократно говорил о том, что в случае лишения права на свободу человек продолжает пользоваться всеми другими основными правами и свободами, включая право на уважение семейной жизни, а любое ограничение этих прав в каждом конкретном случае должно быть оправдано.

ЕСПЧ согласился с тем, что содержание под стражей влечет за собой неизбежные ограничения в части права на уважение семейной жизни, и признал необходимость определенного контроля за контактами такого лица с внешним миром. В то же время, подчеркнул Суд, власти должны предоставить возможность содержащемуся под стражей лицу поддерживать контакт со своей семьей, а при необходимости – помочь ему в этом. Такой принцип применяется к невиновным заключенным, которые должны считаться невиновными в силу п. 2 ст. 6 Конвенции, подчеркнул ЕСПЧ.

Европейский Суд установил, что Дина Павлова не могла навестить своего мужа в течение длительного времени, потому что ее просьбы об этом постоянно отклонялись российскими властями. Такой отказ представляет собой посягательство на право на уважение семейной жизни. В то же время такое вмешательство, как указано в постановлении, в определенных случаях может быть законным.

Однако, напомнил Суд, согласно устоявшейся позиции по делам против России ст. 18 Закона о содержании под стражей не соответствует критерию «качество закона» в той мере, в какой она предоставляет уполномоченному органу, в производстве которого находится уголовное дело, неограниченные полномочия по предоставлению или отказу в посещении мест содержания подозреваемых и обвиняемых. Указанная норма, по мнению ЕСПЧ, лишает таких лиц минимальной степени защиты от произвола или злоупотреблений со стороны властей, на которую граждане имеют право в соответствии с верховенством права в демократическом обществе.

Суд подчеркнул, что ст. 8 Конвенции требует, чтобы государства учитывали интересы содержащегося под стражей лица и членов его семьи не в общих чертах, а применительно к конкретной ситуации. Однако в настоящем деле судья Н. и его коллеги в Верховном Суде Татарстана не предприняли никаких попыток обосновать отказ в посещении семьи, кроме общей ссылки на «особые обстоятельства дела», характер обвинения, предъявленного мужу заявительницы, и неопределенные соображения безопасности.

ЕСПЧ пришел к выводу, что ст. 18 Закона о содержании под стражей не обеспечивает никакой защиты от произвольных отказов, подобных тем, которые имели место в отношении Дины Павловой, и снова констатировал несоответствии данной нормы критерию качества закона. В данном случае вмешательство в право на уважение семейной жизни было незаконным и нарушило ст. 8 Конвенции, заключил Суд.

Рассматривая вопрос о нарушении ст. 13 во взаимосвязи со ст. 8 Конвенции, ЕСПЧ обратил внимание на практику Конституционного Суда РФ, который в ряде своих определений указывал, что данная норма не предоставляет возможность отказывать обвиняемому в осуществлении его права на свидание без достаточно веских оснований, связанных с необходимостью обеспечения прав и свобод других лиц, а также интересов правосудия по уголовным делам. Так, в Определении от 13 июня 2002 г. № 176-О КС указал, что такого рода отказы, как и отказы в удовлетворении любых других ходатайств участников уголовного судопроизводства, должны оформляться в виде мотивированного постановления и могут быть обжалованы прокурору или в суд общей юрисдикции, которые с учетом всех фактических обстоятельств дела оценивают, насколько обоснованно в каждом конкретном случае обвиняемому отказано в свидании.

Суд заметил, что до сих пор эта позиция КС РФ не нашла отражения ни в Уголовно-процессуальном кодексе РФ, ни в Законе о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений. ЕСПЧ пришел к выводу, что, как и в ряде иных случаев, российские суды в деле Дины Павловой не считали себя связанными позицией Конституционного Суда и отклоняли ходатайства женщины посредством непроцессуальных писем без указания соответствующих и достаточных оснований. Суд обратил внимание и на то, что вышестоящие инстанции направляли жалобы заявительницы тому судье, чье действия она оспаривала. Он же, в свою очередь, прямо указал, что возможность пересмотра его постановления в апелляционном порядке невозможна. Таким образом, имело место нарушение ст. 13 Конвенции, взятой в совокупности во взаимосвязи со ст. 8, заключил Суд.

На этом основании ЕСПЧ присудил Дине Павловой компенсацию морального вреда в размере 5 тыс. евро.

Адвокаты обратили внимание на разные аспекты проблемы

По мнению адвоката КА г. Москвы «Малик и Партнеры» Иллариона Васильева, особенно ценно в решении то, что речь идет о применении ст. 18 Закона о содержании под стражей и ст. 395 УПК, предоставляющих суду дискретные полномочия как в отказе, так и в согласии на предоставление свидания с родственниками. «Как видим, проблема древняя и, похоже, решать ее власти не намерены. Это и вынудило ЕСПЧ в данном деле отвергнуть одностороннюю декларацию представителя РФ и оставить дело в списке рассматриваемых, тем более что правительство не дало ответ на претензии по ст. 13 Конвенции», – отметил он.

Адвокат АП Красноярского края Наталья Балог добавила, что такие дела, как «Павлова против России», типичны для РФ, а практика ЕСПЧ по рассмотрению аналогичных жалоб огромна: раз за разом российские следователи и суды отказывают близким родственникам обвиняемого в предоставлении свиданий.

Эксперт считает, что данное постановление представляет интерес не с позиции существа дела, а с точки зрения мнения Суда о невозможности принять одностороннюю декларацию правительства. «Это крайне важная тенденция, поскольку ЕСПЧ подчеркнул, что при принятии решения о том, стоит ли продолжать рассмотрение дела, он оценивает и тот факт, что из-за отсутствия эффективного внутреннего средства правовой защиты все больше людей обращаются за защитой своих прав в ЕСПЧ и “перегружают” его однотипными жалобами», – пояснила адвокат.

По мнению Натальи Балог, Суд сослался на то, что в его производстве есть несколько таких же жалоб о нарушениях в том же национальном суде, чтобы показать адресность правовой проблемы и призвать государство к действиям по ее устранению. «Если бы заявитель говорила лишь о нарушении ст. 8 Конвенции, без взаимосвязи со ст. 13, исход мог бы быть и в пользу принятия такой односторонней декларации от Правительства России», – добавила эксперт.

Адвокат АК «Интеллект» НО СККА Оксана Садчикова считает, что Дина Павлова столкнулась с исключительно формальным подходом к рассмотрению ее заявления о предоставлении свидания. Эксперт отметила, что Закон о содержании под стражей говорит о праве на свидание с родственниками и иными лицами, в свою очередь, УПК содержит нормы о предоставлении свиданий с родственниками лишь в гл. 46, и касаются эти нормы только осужденных. «Таким образом, формально в список лиц, имеющих право на свидание с родственниками, подсудимые, виновность в совершении преступления которых не доказана, не попали. Но достаточно обратиться к ч. 2 ст. 46 УПК РФ, чтобы заключить, что ст. 17 и 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений в полной мере относятся и к подсудимым, поскольку термин “обвиняемый” охватывает и эту категорию лиц», – пояснила адвокат.

По словам Оксаны Садчиковой, эффективно обеспечить реализацию права на обжалование постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о предоставлении свидания возможно, только если этот акт можно будет обжаловать отдельно от приговора, а для этого может потребоваться отдельное указание в ст. 389.3 УПК РФ.

Эксперт полагает, что постановление должно оказать влияние на законодательный процесс, поскольку в нем отмечено несоответствие критерию качества закона ст. 18 Закона о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, что ранее уже неоднократно устанавливалось по сходным делам, где предметом критики заявителей были решения следователя.

Для того чтобы выяснить, является ли сегодня отказ в предоставлении родственникам свидания с обвиняемым типичной ситуацией или исключением из правил, Оксана Садчикова провела опрос коллег в одной из тематических групп социальной сети, в нем поучаствовало около 30 адвокатов. «Экспресс-опрос коллег, осуществляющих защиту по различным категориям дел, свидетельствует о том, что суды в различных регионах преимущественно разрешают свидания во всех случаях», – рассказала Оксана Садчикова. По ее словам, на втором месте ответ «разрешают после вынесения приговора».

Адвокат подчеркнула, что имеется и положительная российская практика. В качестве примера она привела случай, когда суд, относясь с уважением к частной жизни подсудимого, в отсутствие законодательного регулирования на национальном уровне, ссылаясь исключительно на ст. 8 Конвенции, разрешил подсудимому присутствовать на похоронах близкого родственника и распорядился об обеспечении конвоирования.